Забавный рассказик

[GDV 10029]

8 минут назад, Olina-solo сказал:

Пердутеле перделе --потерялись занавески.

[Кот-баюн 1892]

Россия которую мы потеряли  -

Rusia am pierdut.

Смысл как-то четче.

[All Aix 310]

7 часов назад, Olina-solo сказал:

Много там слов смешных. " Пердут " по - молдавски потеряно или " еу ам пердут " я потерял. Пердутеле перделе --потерялись занавески.

Так и по-французски "пердю"= потерял.

[buster 1827]

- Скажите, а у вас парикмахерская женская или мужская?
- У нас всякняя.
- А на стрижку прийти можно?
- Вам на када надо?
- На сейчас.
- Так вы уже пришли.
- Так вы свободны?
- Если замуж, то свободна, если как мастер, то сейчас докончу этого юношу и свободна.
- Юноша! Вы шо, заснули?
- Нет, Софочка, тока задремал. Как услышал комплемент про юношу, сразу очнулся. Вы, слегка, переборщили...
- Со стрижкой?
- Нет...  с комплементом про возраст.
- А скока вам стукнуло?
- Так это..., через три дня будет 72.
- Вот видите. Это ж тока будет.
- Садитесь дама у крэсло. Та не бойтесь. Я режиком не ножу, я тока ножницами. А шо это вы сели и не спросили скока стоит моя работа?
- Та..., наверное, как у всех.
- Та шо вы пришли до меня, а не пошли до всех?
- Там было занято.
- Занято бывает знаете и де?  Вот вы не спросили цену, а если я постригу и скажу шо стоит миллион. Вы ж не заплатите и убежите. Будете бежать и ругаться... споткнетесь и шо?
- Ага, знаю... упал, очнулся, гипс. А сколько стоит стрижка?
-О! Не дороже денег.
- Тогда стригите.
- Опять неправильно. Деньги любят счёт.
- Хорошо. Сколько стоит стрижка?
- Вы как не в Одессе. А поторговаться?
- А шо можно?
- Ну, если вы хотите красиво и спереди и сзади..., то низзя.
- Тогда стригите.
- А поговорить? От клиент пошел... Рассказывайте...
- Что рассказывать?
- Почему пришли к мине, а не к своему мастеру?
- Та... что-то она меня в прошлый раз не совсем удачно подстригла.
- А это потому шо перед вами ей какая-то сволочница испортила настроение. А мастер без настроения, шо художник без вдохновения. Работу делает, а изюминки нету. Как вас стричь?
- Ну... вот здесь коротко, а здесь подлиннее, а челку налево.
- Конечно налево, кто бы сомневался. Направо ходют тока адиеты. Та расслабьтесь. У вас же тока два уха...
- Вот именно... тока два... и хотелось бы чтобы оба и остались.
- Хочется - перехочется... Всё! Принимайте работу. Ну?
- Ой, красота.
- А вы шо, сомневались? Софа фуфла не делает... ни-ка-му.
(с) Марина Гарник
Художник Ирина Бабиченко

 

[dovolen 2910]

Наверное не в эту тему надо. Но рассказик.

 

Поздняя любовь маршала Толбухина и ...Фаины Раневской.

 

 

 

 

 

А все началось как в старом анекдоте. Помните: из ресторана вываливается пьяный, и увидев человека в золотой фуражке и в брюках с лампасами кричит:

- Швейцар! Такси!

Тот ему отвечает:

- Я не швейцар. Я адмирал.

– Адмирал!? Тогда катер к подъезду!

 

Фаина Раневская в 1947 году была в Тбилиси. Пошла с компанией в ресторан, поужинать, но недожаренная семга ей не понравилась и она ушла. Когда выходила ей галантно придержал дверь человек в золотой фуражке и в брюках с лампасами. – Ах, благодарю! Здесь такие двери, что без помощи швейцара я всегда боюсь быть зажатой между створками.

– Но я, извините, не швейцар, – прозвучал слегка обиженный голос.

Раневская подняла глаза. Перед ней стоял высокий, почти огромный военный.

– Боже мой! Товарищ генерал, простите великодушно!

– Я не генерал. – опять обиженным детским тоном ответил военный, я – маршал.

Раневская внимательно взглянула на него. Она уже давным-давно не видела вот таких больших, сильных, уверенных в себе мужчин, которые могли бы так вот обижаться. Почти как дети.

– Так это сам маршал открывал мне двери? В жизни не забуду! – без всякого притворства воскликнула удивленная Раневская. Должно быть, Толбухин был тронут искренностью актрисы, потому что немедленно предложил:

– Меня ждет машина. Я могу вас подвезти. Куда вам нужно?

– Ой, что вы, премного благодарна. Но после всех ароматов ресторана мне просто обязательно нужно проветриться на вечернем воздухе Тбилиси. Или в моих волосах навсегда останется запах жареной рыбы. Сумерки уже сгустились, в свете неяркого фонаря Толбухин как-то пристально взглянул на Раневскую и с некоторой робостью сказал:

– Простите, вы очень похожи на актрису, которая играла в фильме…

– И на какую же? – спросила Раневская, стараясь скрыть разочарование.

Наверняка понравившийся ей военный вспомнит фильм «Подкидыш» и уже порядком опостылевшую ей фразу «Муля, не нервируй меня». Такая известность уже порядком достала великую актрису. Нормально не могла пройти по улице. Взрослые улыбались ей вслед, дети бегали за ней, выкрикивая: «Муля, не нервируй меня». Однажды она повернулась к ним и не выдержав проникновенно произнесла: «Дети! Идите в жопу». Неужели и этот огромный военный сейчас брякнет про Мулю. Но тот неожиданно смутился, совсем как мальчишка. Раневская не могла не увидеть его виноватую улыбку. Словно признаваясь в чем-то нехорошем, неприличном для мужчины его ранга и звания, он смущенно ответил:

– Я совсем случайно увидел сказку. Там была такая актриса… героиня. Мачеха. Мне было ее жаль. Вы похожи на нее.

– Как? – Фаина Раневская остановилась.

– Вам понравилась моя мачеха?

– Так вы – Раневская?

– Вы запомнили мою фамилию?

– Профессиональное.

 

Они стояли друг против друга. Этот короткий диалог был для них сродни самому искреннему признанию. Сказка вдруг невероятным образом сблизила людей, сразу оголила их чувства до той самой степени, когда всякие вопросы в отношении друг друга почти исчезают.

– Разрешите мне погулять вместе с вами? – робко проговорил Толбухин.

– С удовольствием! – весело ответила Раневская.

– С таким маршалом, который любит сказки, я готова гулять всю ночь. Весь вечер до глубокой ночи они бродили по старому Тбилиси. Гуляли, разговаривали, смеялись.

 

Для Фаины Раневской эта встреча буквально перевернула мир. Перед ней был мужчина, воин, под командованием которого находились сотни тысяч солдат. Он приказывал им, посылал их в бой, вершил сотни тысяч судеб. При всем этом неожиданно мягкий, почти робкий мужчина. Она чувствовала, что маленький романтичный ребенок сидит глубоко-глубоко внутри грозного маршала. Фаина Георгиевна была просто счастлива, что смогла увидеть его, что именно ей он, ребенок, открылся. Они стали встречаться. «Он дивный! Он необыкновенно чудный человек», – делилась однажды Раневская со своей подругой впечатлением о Толбухине. Их встречи не были ослеплены какой-то необыкновенной страстью. Это было больше похоже на романтические встречи двух совсем юных, неопытных студентов, где каждый дорожил внутренним миром другого, хранил его, защищал от суровой реальности окружения. Старались оставаться вдвоем. Избегали людных мест, где оба были бы на виду. И не потому что боялись каких-то слухов и сплетен. Им хорошо было вдвоем. Нельзя сказать, что Толбухин стал для Раневской идеалом мужчины. Но он был, пожалуй, единственным ее знакомым, о котором она никогда не говорила в игривом, шутливом, ироничном тоне. О любом человеке она могла пошутить, найти в его характере некую черту для своей незлобивой или очень острой иронии. Но о Толбухине Фаина Георгиевна всегда отзывалась с величайшим уважением и с какой-то невероятной материнской нежностью. Кто знает, может быть, для нее Толбухин был одновременно и мужчиной, и сыном. В августе у Раневской был день рождения. Шел 1947 год.

 

Много позже, когда пройдет почти два десятка лет после этого дня, Фаина Раневская в разговоре со своей подругой признается:

– Милая! У меня в жизни был такой день рождения, который я могу назвать необыкновенно счастливым. Давно… в сорок седьмом году. Но я помню его каждую минуту. Больше ничего про этот день Фаина Раневская не рассказывала. Говорила только, что ей было еще весело. И говорила про подарок, который ей сделал Федор Толбухин. Маршал прошедший всю войну покоривший и освободивший шесть государств (больше чем кто-то из других советских полководцев) мог осыпать возлюбленную золотом, мехами, драгоценностями, трофейными шмутками... Маршал Толбухин подарил Раневской игрушечную заводную машинку. Двое зрелых, пятидесятилетних людей, сидели на полу и играли с машинкой. Для Раневской это был самый лучший подарок – дороже алмазов и палантинов из соболей.

 

Прошло еще два года. Все это время они очень часто встречались. Толбухин как командующий Закавказским военным округом часто посещал Москву по делам, и тогда это были вечера, наполненные нежностью и искренним уважением друг друга. Несколько раз Фаина Раневская приезжала в Тбилиси. Они долго не могли быть в разлуке. А в 1949 году маршал Советского Союза Федор Иванович Толбухин умер.

 

Жестокий удар судьбы Раневская приняла молча. Ей помогли с пропуском на похороны. Мало кто узнал в тихой, скорбной женщине под вуалью, великую Фаину Раневскую. Она умерла в 1984 году. Единственным существом, скрасившим в старости её одиночество, был пёс по кличке Мальчик — подобранная ею на улице дворняжка. Бывало, знаете ли, сядет у окна, И смотрит, смотрит, смотрит в небо синее: Дескать, когда умру - я встречу его там,

И вновь тогда он назовет меня по имени!

Какая, в сущности, смешная вышла жизнь,

Хотя, что может быть красивее,

Чем сидеть на облаке - и, свесив ножки вниз,

Друг друга называть по имени!

 

 

 

 

 

 

 

 

 

[GDV 10029]

Из энторнетов. Уж не знаю, правда или нет, но я посмеялся :).

---

К одномy моeмy знaкомомy пpиexaли pодcтвeнники в гоcти. То ли c ceвepa, то ли c югa, это знaчeния нe имeeт. Пpиexaли и вce. Нy, a чe нe пpиexaть, ecли люди xоpошиe.

Погоcтили тaм дeнь-двa-пять-дecять, поpa, кaк говоpитьcя, и чecть знaть. Билeты нa поeзд были кyплeны зaблaговpeмeнно, бecпокоитьcя нe нaдо. C yтpa ceли зa cтол, пpоводили, тaм "нa поcошок", вce дeлa, и поexaли нa жд-вокзaл пpовожaть доpогиx гоcтeй. A поeзд то окaзывaeтcя опaздывaeт чacов нa пять. Paньшe это зaпpоcто было.

Нy, они вeщи cдaли в кaмepy xpaнeния, a caми обpaтно домой, зa cтол, пpодолжaть пpоводы. Нy и чего-то тaк yвлeклиcь, зaпpовожaлиcь, что yжe опaздывaют нa опaздывaющий поeзд. Быcтpо вce в тaкcи и нa вокзaл. B момeнт подъeздa к вокзaлy cлышaт, как объявляeтcя иx поeзд. A вeдь нaдо eщe вeщи из кaмepы xpaнeния зaбpaть. Бeгом в кaмepy зa вeщaми, eщe быcтpee c вeщaми нa пeppон, a то видно, как поeзд yжe движeтcя.

И вот мы подxодим к caмой кyльминaции дpaмaтичecкиx cобытий. Глaвa ceмьи бeжит пepвым c двyмя чeмодaнaми в pyкax. Мимо нeго мeдлeнно пpоплывaeт один из вaгонов c откpытым тaмбypом и cтоящим в двepяx пpоводником c жeлтым флaжком в pyкe. Глaвa ceмьи кpичит: "Нaгибaйcя! Нaгибaйcя!", и швыpяeт пepвый чeмодaн в пpоводникa. Тот ничe нe понял, но молодой оpгaнизм быcтpо cоpиeнтиpовaлcя и пpигнyлcя - чeмодaн пpоcвиcтeл нaд eго головой и cкpылcя в тaмбype. Глaвa ceмьи пepexвaтывaeт в пpaвyю pyкy дpyгой чeмодaн и cновa: "Нaгибaйcя!", и втоpой чeмодaн точно лeтит в цeль. Пpоводник yжe yчeный, eмy двa paзa повтоpять нe нaдо, и втоpой чeмодaн cкpывaeтcя в дeбpяx тaмбypa. Глaвa ceмьи обоpaчивaeтcя, xвaтaeт в оxaпкy нe отcтaющyю от нeго (xоть и нa кaблyкax) жeнy, нeимовepным ycилиeм втaлкивaeт ee в вaгон, caм ввaливaeтcя cлeдом и pacплacтывaeтcя бeз cил повepx жeны, пpоводникa и чeмодaнов...

B этот момeнт поeзд тормозит, оcтaнaвливaeтcя, а голоc в peпpодyктоpe говоpит "Поeзд номep такой-то пpибыл нa третий пyть".

[Dremuchij 2186]

"Решил поставить на будильник новую мелодию. Выбрал шум моря. Представил, как приятно будет просыпаться под плеск волн, громкость поставил на максимум. Утром оказалось, что шум моря там был только первые 10 секунд. Потом раздался страшный гудок парохода, от которого я упал сразу с двух сторон кровати, а кошка подпрыгнула, ударилась головой об гладильную доску, свалила утюг, который упал мне на ногу. Зато сон как рукой сняло."

[Sawa 278]

ВЕЗУНЧИК

Как-то мы в компании разговорились о природе везения. Я утверждал, что никакого особого везения не существует, уж тем более невезения. И что вся наша жизнь подчиняется только теории вероятности, ну и до некоторой степени, нашим усилиям.
Слово взял Андрей. Андрей, кроме того что отличный кинооператор, он еще и заядлый спортсмен – покоритель разных Эльбрусов и женских сердец.
И вот его рассказ:

…Позвонил мне как-то одноклассник Витя, спрашивал чей-то номер телефона. Мы потрепались за жизнь и Витя признался, что он самый-самый невезучий человек на свете. И он уже вполне свыкся с этим. Жена от него ушла к другу, с которым он ее и познакомил, на работе тоже хуже некуда. В конторе сокращение и решено было кого-то уволить из отдела. Одного из пятнадцати человек. Стали тянуть жребий, конечно же Вите досталось "увольнение". Тут пришел начальник и сказал, что это несправедливо, ведь всего в отделе не пятнадцать человек, а семнадцать, двое в командировке. Решили дождаться. Дождались, бросили новый жребий, Витя опять вытянул «увольнение».

Короче, нужно было как-то спасать старого школьного приятеля от хандры и невезения и приводить в чувство.
И я предложил сходить вдвоем в короткий поход на пару ночей. С палатками, костром и всем в этом духе. Обычно такие мероприятия ставят голову на место.
Витя хоть и никогда не ходил в походы, но с радостью согласился.
Взял я два рюкзака, две одноместные палатки, собрались, посидели на дорожку и поехали на поезде в сторону Костромы.
Идем по лесу, птички поют, настроение у обоих приподнятое. Особенно у Вити, в походе ему явно понравилось.
Вдруг Витя споткнулся, не удержался и медленно, смешно упал вперед на руки. На вид ничего страшного, я даже захихикал. А Витя затих на некоторое время. Пока не пришел в сознание. Оказалось, что во время падения, рюкзак по инерции пошел вперед и долбанул Витю прямо в шею ребром крышки от котелка. Кровь, ссадина, я даже хотел вернуться, но Витя уговорил продолжить поход. Обклеил я ему затылок пластырем, выдал таблетку от головной боли, пошли дальше, но настроение было уже не то. Нашли подходящую полянку для ночлега, начали устраиваться.
Я разложил свою палатку, Витя свою и я, с высоты своего походного опыта, стал давать ему советы:

- Видишь у тебя палатка стоит под деревом, ему конечно лет сто, но вдруг ночью будет сильный ветер и дерево раз в сто лет упадет прямо на тебя.
- Андрей, но ведь и у тебя палатка под деревом.
- А ты посмотри повнимательней, мое дерево стоит прямо, а твое склонилось над палаткой. Подумай, куда оно будет падать?
- А, ну да вообще-то.

И Витя переставил палатку с другой стороны дерева, теперь оно клонилось от палатки.
Короче. Ночью случился страшный ураган, который бушевал секунд восемь. В результате Витино дерево выдрало с корнем, загнуло в другую сторону и повалило ему на палатку.
Слава богу кости целы, но удар опять пришелся по бедному затылку, хоть и вскользь.
Тут уж и я поверил, что мой одноклассник и вправду потрясающий везунчик.
Пришлось уступить бедолаге свою палатку, а я накрылся тем, что осталось от сломанной.
На следующий день Витя долго мямлил и не решался, потом наконец отважился и спросил:

- А как в походе сходить кой-куда? Есть какая-то технология?
- В смысле, по-большому?
- Ну, да.
- О, а ты еще не ходил? И я че-то забыл тебе сообщить инструкцию.
Схема несложная, вот туалетная бумага и вот тебе лопатка. Идешь куда-нибудь подальше отсюда, где понравится, выкапывыешь ямку, делаешь туда свои дела, потом лопаткой закапываешь обратно. Мы ведь любим и бережем природу?
- Ну, да, любим. Все ясно, я пошел.

Через некоторое время Витя вернулся и смущенно спросил:

- Андрей, подскажи, а как бы мне помыть лопатку?
- Зачем ее мыть? У нас и воды для этого нет. Вытри об траву и засунь обратно в чехольчик.
- Нет, об траву не получится, она ведь в говне.
- Ты какого хрена, Витя, свое говно моей титановой лопаткой тыкал?!
- Да, я не тыкал и оно вообще не мое. Мне просто не повезло, я стал копать ямку, а там уже было зарыто чье-то говно. Так, как бы мне помыть лопатку..?
 

[GDV 10029]

Даже если вымысел, то зачётный :).

[GDV 10029]

(с) немоё.

---

Однажды мой младший брат выменял у кого-то во дворе, не важно на что, стопку порнографических календариков. И спрятал у себя под матрасом.

Мы с Туськой пронюхали это дело и вдоволь насмотревшись на диковинные (дело давнее, советское) картинки, заложили братца маме. По полной программе. Вместе с вещдоками.
Мама горько улыбнулась, разложив порнуху у себя на чайном столике и призвала Юрца к себе на ковер, в будуар. Мы приникли к дверям, предвкушая забавную экзекуцию. Словесную, естессно. Бить у нас в семье считалось непедагогичным.

- Сынок! — с тихой болью в голосе начала мама. — Сынок, ты понимаешь, что привело этих женщин сниматься за деньги вот в таком виде?
Юрец пробубнил что-то отрицательное.

- Я объясню тебе, сынок, — воодушевилась мама. — Дело в том, что эти женщины живут в жестоком, капиталистическом мире. У многих из них нет работы. И мужья их, скорее всего, тоже остались без работы. Так вот, чтобы прокормить детей, чтобы их семьи не остались на улице, эти несчастные женщины вынуждены сниматься в таком вот позорном виде.

Мама, как профессиональная учительница, выждала немного с тем, чтобы Юрец усвоил полученный материал и кульминационно воскликнула:

- Вот тебе бы было приятно, если б твоя мать, твои сестры снимались бы в таком виде, чтоб заработать себе на кусок хлеба??
- Ну ты чо, мам… Конечно нет! Вы же толстые!

[Dremuchij 2186]

есть у Михаила Зощенко короткий рассказ о минусах электрификации вообще и электрического освещения в частности.
но если поразмыслить над ним, то он не только и не столько об этом...

---

"Нынче, братцы мои, какое самое модное слово, а?

Нынче самое что ни на есть модное слово, конечно, электрификация.

Дело это, не спорю, громадной важности — Советскую Россию светом осветить. Но и в этом есть пока что свои неважные стороны. Я не говорю, товарищи, что платить дорого. Платить недорого. Не дороже денег. Я не об этом говорю.

А вот про что.

Жил я, товарищи, в громадном доме. Дом весь шёл под керосином. У кого коптилка, у кого небольшая лампочка, у кого и нет ничего — поповской свечкой светится. Беда прямо!

А тут проводить свет стали.

Первым провёл уполномоченный. Ну, провёл и провёл. Мужчина он тихий, вида не показывает. Но ходит всё-таки странно и всё время задумчиво сморкается.

Но вида ещё не показывает.

А тут дорогая наша хозяюшка Елизавета Игнатьевна Прохорова приходит раз и предлагает квартиру осветить.

— Все,— говорит,— проводят. И сам,— говорит,— уполномоченный провёл.

Что ж! Стали и мы проводить.

Провели, осветили — батюшки-светы! Кругом гниль и гнусь.

То, бывало, утром на работу уйдёшь, вечером явишься, чай попьёшь и спать. И ничего такого при керосине не видно было. А теперича зажгли, смотрим, тут туфля чья-то рваная валяется, тут обойки отодраны и клочком торчат, тут клоп рысью бежит — от света спасается, тут тряпица неизвестно какая, тут плевок, тут окурок, тут блоха резвится…

Батюшки-светы! Хоть караул кричи. Смотреть на такое зрелище грустно.

Канапе, например, такое в нашей комнате стояло. Я думал, ничего себе канапе — хорошее канапе. Сидел часто на нём по вечерам. А теперича зажёг электричество — батюшки-светы! Ну и ну! Ну и канапе! Всё торчит, всё висит, всё изнутри лезет. Не могу сесть на такое канапе — душа протестует.

Ну, думаю, не богато я живу. Противно на всё глядеть. Работа из рук падает.

Вижу, и хозяюшка Елизавета Игнатьевна ходит грустная, шуршит у себя на кухне, прибирается.

— Чего,— спрашиваю,— возитесь, хозяюшка?

А она рукой машет.

— Я,— говорит,— милый человек, и не думала, что так бедновато живу.

Взглянул я на хозяйкино барахлишко — действительно, думаю, не густо: гниль и гнусь, и тряпицы разные. И всё это светлым светом залито и в глаза бросается.

Стал я приходить домой вроде как скучный.

Приду, свет зажгу, полюбуюсь на лампочку и ткнусь в койку.

После раздумал, получку получил, купил мелу, развёл и приступил к работе. Обойки отодрал, клопов выбил, паутинки смёл, канапе убрал, выкрасил, раздраконил — душа поёт и радуется.

Но хоть и получилось хорошо, да не дюже. Зря и напрасно я, братишечки, деньги ухлопал — отрезала хозяйка провода.

— Больно,— говорит,— бедновато выходит при свете-то. Чего,— говорит,— этакую бедность освещать клопам на смех.

Я уж и просил, и доводы приводил — никак.

— Съезжай,— говорит,— с квартиры. Не желаю,— говорит,— я со светом жить. Нет у меня денег ремонты ремонтировать.

А легко ли съезжать, товарищи, если я на ремонт уйму денег ухлопал? Так и покорился.

[Olina-solo 1262]

Писателей в Одессе много, потому что ничего не надо сочинять. Чтоб написать рассказ, надо открыть окно и записывать.

– Сема, иди домой, иди домой, иди домой!

– Он взял в жены Розу с верандой и горячей водой...

– Почему у вас семечки по двадцать копеек, а у всех десять?

– Потому что двадцать больше.

– Чем вы гладите тонкое женское белье?

– А вы чем гладите тонкое женское белье?

– Рукой.

Они не подозревают, что они острят, и не надо им говорить, не то они станут этим зарабатывать, у них выпадут волосы, вместо того чтоб говорить, они будут прислушиваться, записывать, а потом читать по бумаге.

Старички сидят на скамейках у ворот с выражением лица: «Стой! Кто идет?!». Когда вы возвращаетесь к себе с дамой, вы покрываетесь потом и не знаете, чем ее прикрыть. Весь двор замолкает, слышен только ваш натужный голос:

– Вот здесь я живу, Юленька.

А какой-то только что родившийся ребенок обязательно ляпнет: «Дядя Миса, только сто вчерасняя тетя приходила».

Когда вы выходите, двор замолкает окончательно и кто-то – шепотом, от которого волосы шевелятся: «Вот эта уже получше».

Здесь безумно любят сводить, сватать, настаивать и, поженив, разбегаться. Отсюда дети.

Худой ребенок считается больным. Его будут кормить все, как слона в зоопарке, пока у него не появятся женские бедра, одышка и скорость упадет до нуля. Теперь он здоров.

Одесса давно и постоянно экспортирует в другие города и страны писателей, художников, музыкантов и шахматистов. Физики и математики получаются хуже, хотя отец нашей космонавтики Королев – одессит.

Но Бабель, Ильф и Петров, Катаев, Ойстрах, Гилельс – все мои родственники. Мечников и еще куча великих людей. А я до того необразован, что сам пишу эпиграф и произведение к нему. Ужас.

Со времен Бабеля и до сих пор в детей вкладывают все надежды. Раньше на крошечное болезненное существо вешали скрипку, теперь вешают коньки, шахматы или морской бинокль. И хотя он не больше сифона с газированной водой, он уже бьет ножкой в такт и такой задумчивый, что его уже можно женить.

Август у нас лучший месяц в году, но сентябрь лучше августа. Начинается учебный год, пляжи пустеют, на берегу те, кто работает, но ничего не делает, а таких довольно много. По вечерам прохладно и целуются в малолитражке «фиат», куда целиком не помещаются, и мужа можно узнать по стоптанным каблукам.

В октябре вы лежите на берегу один. Правда, и вода холодная, градусов двенадцать.

Я спросил старичка, что купался: «Вы что, не мерзнете?»

– Почему? – ответил он.

Зима в Одессе странная. Дождь сменяется морозом, образуя дикую красоту! Стоят стеклянные деревья, висят стеклянные провода, земля покрыта стеклянными дорогами и тротуарами. Машины и люди жужжат, как мухи на липкой бумаге. Если она неподвижна, значит, едет вверх; если едет вниз, значит, тормозит. Ушибы, переломы, носки, надетые поверх сапог, – очень красивая зима.

Город компактный. Пешком – за полчаса от железнодорожного до морского вокзала. Главная улица – Дерибасовская. Если спросить, как туда пройти, могут разорвать, потому что объясняют руками, слов «налево» и «направо» не употребляют. Пойдете туда, потом туда, завернете туда, сюда – туда, туда – сюда... Спрашивающий сходит с ума, пока кто-то не скажет – вон она.

– Где?

– Вон!

– Где?

– Вон, вон и т. д.

Одесситка, у которой руки заняты ребенком, ничего не может рассказать.

Почему здесь рождается столько талантов, не могут понять ни сами жители, ни муниципалитет. Только время от времени его уговаривают назвать улицу именем кого-то. Построены огромные новые районы, но там дома стоят отдельно, и там жить неинтересно. Интересно в старых дворах, где стеклянные галереи и все живут как в аквариуме и даже подсвечены лампочками, поэтому я не женат.

Мужчины в этом городе играют незначительную роль и довольны всем происходящим. Ну-ка, давайте откроем окно:

– Скажите, этот трамвай идет к вокзалу?

– Идет, но сейчас он движется в обратную сторону – хоть сядьте туда лицом.

Вот это мой двор. В Одессе не говорят: «Мой дом. Мой двор». Как вернулись после войны, так с 45-го года здесь живем с мамой. Художники из Одессы уезжают. Ее надо заканчивать, как школу. Все жизненные пути одесситов упираются в море. Дальше начинается другая жизнь, другая компания, другая страна...

Михаил Жванецкий "Одесса"

[Ratatosk 2669]

Учительница истории из Техаса Лесли Раш написала о том, каким образом в ее семье уже много поколений рассказывают правду о Санте. И этот способ настолько прекрасен, что им хочется поделиться со всеми.

– Когда ребенку исполнилось шесть или семь лет, и вы заметили у него первые сомнения в существовании Санты – значит, он готов.

Я обычно веду их в кафе и, сделав заказ, произношу речь: «Ты, конечно, очень сильно вырос за этот год. И не только стал выше – я вижу, что твое сердце тоже стало больше. И ты так вырос, что сам можешь стать Сантой.

Возможно, ты заметил, что большинство увиденных тобой Санта-Клаусов – это люди, переодетые в него. Некоторые из твоих друзей могли тебе сказать, что его вообще не существует.

Так думают многие дети, потому что они еще не готовы быть Сантой. Но ты готов."

(Постарайтесь, чтобы у вас был таинственный голос).

Попросите ребенка выбрать какого-нибудь человека – например, соседа. Миссия ребенка – тайно узнать в чем нуждается этот человек и затем обеспечить его этим, завернуть в подарочную бумагу и доставить.

И никогда не раскрывать, что это сделал он. Быть Сантой не значит получать одобрение – это бескорыстное желание отдавать.

Мой старший сын так выбрал «тетю ведьму», живущую на углу. Женщина и вправду внушала страх: вокруг ее дома шла изгородь и она никогда не позволяла детям заходить за нее, чтобы поиграть в мяч или фрисби. Она часто кричала, чтобы дети играли тише и все такое прочее.

По пути в школу сын заметил, что каждое утро она выходила на крыльцо забирать почту босиком – и решил, что ей нужны тапочки. Так что ему пришлось побыть шпионом и прятаться в кустах, чтобы выяснить примерный размер ее ног.

Когда мы купили ей теплые тапочки, он упаковал их и наклеил сверху «С Рождеством от Санты». Однажды вечером после ужина он отправился к ее дому и подложил подарок ей под дверь.

Следующим утром мы наблюдали за тем, как она вышла на крыльцо, подобрала упаковку и ушла в дом. Мой сын был вне себя от нетерпения, чтобы узнать, что случится дальше.

И на следующее утро мы увидели ее – забирающей почту в теплых тапочках. Сын был в эйфории. Мне пришлось напомнить ему, что НИКТО никогда не должен знать, что это сделал он – иначе он уже не будет Сантой.

В следующие несколько лет он выбирал множество людей для подарков и всегда выбирал для них уникальный, индивидуальный подарок.

В один год он тщательно вычистил свой велосипед, поменял на нем седло и отдал его дочери одного из наших друзей. Эти люди были очень бедны. Мы спросили отца девочки, насколько это будет уместно.

Выражение лица девочки, когда она увидели около своего дома велосипед, могло сравниться разве что с выражением радости на лице моего сына.

Когда пришло время рассказать все младшему сыну, старший захотел поговорить с ним сам. Сейчас они оба прекрасные «дарители» и никогда не чувствовали, что кому-то солгали.

Ведь им раскрыли секрет того, как быть Сантой.

[GDV 10029]

10 часов назад, Olina-solo сказал:

Август у нас лучший месяц в году, но сентябрь лучше августа. Начинается учебный год, пляжи пустеют, на берегу те, кто работает, но ничего не делает, а таких довольно много.

Вроде миллион раз читано и слышено, а все равно здорово.

[Olina-solo 1262]

Добавила фото дворика. В  таких двориках люди жили как семья, уздесь соседи и за ребенком присмотрят и помогут обед сварить, если что не хватает. Здесь устраивали посиделки, знали все о друг друге и была взаимопомощь, свой колорит, жаль что это уходит.