Крео мысли

[onno 0]

«– Господа! – предложил я. – Не лучше ли нам сплестись в радостный хоровод и понестись в обетном плясе к Дионису?!»

 

«Аполлон»

 

Однажды в витрине книжного магазина я увидел книгу… По наружному виду она походила на солидный, серьезный каталог технической конторы, что меня и соблазнило, так как я очень интересуюсь новинками в области техники.

А когда мне ее показали ближе, я увидел, что это не каталог, а литературный ежемесячный журнал.

– Как же он… называется? – растерянно спросил я.

– Да ведь заглавие-то на обложке!

Я внимательно всмотрелся в заглавие, перевернул книгу боком, потом вниз головой и, заинтересованный, сказал:

– Не знаю! Может быть, вы будете так любезны посвятить меня в заглавие, если, конечно, оно вам известно?.. Со своей стороны, могу дать вам слово, что если то, что вы мне сообщите, секрет, – я буду свято хранить его.

– Здесь нет секрета, – сказал приказчик. – Журнал называется «Аполлон», а если буквы греческие, то это ничего… Следующий номер вам дастся гораздо легче, третий еще легче, а дальше все пойдет, как по маслу.

– Почему же журнал называется «Аполлон», а на рисунке изображена пронзенная стрелами ящерица?..

Приказчик призадумался.

– Аполлон – бог красоты и света, а ящерица – символ чего-то скользкого, противного… Вот она, очевидно, и пронзена богом света.

Мне понравилась эта замысловатость.

Когда я издам книгу своих рассказов под названием «Скрежет», то на обложке попрошу нарисовать барышню, входящую в здание зубоврачебных курсов…

Заинтересованный диковинным «Аполлоном», я купил журнал и ушел.

* * *

Первая статья, которую я начал читать, – Иннокентия Анненского, – называлась «О современном лиризме». Первая фраза была такая:

«Жасминовые тирсы наших первых мэнад примахались быстро…»

Мне отчасти до боли сделалось жаль наш бестолковый русский народ, а отчасти было досадно: ничего нельзя поручить русскому человеку… Дали ему в руки жасминовый тирс, а он обрадовался и ну – махать им, пока примахал этот инструмент окончательно.

Фраза, случайно выхваченная мною из середины «лиризма», тоже не развеселила меня:

«В русской поэзии носятся частицы теософического кокса, этого буржуазнейшего из Антисмертинов…»

Это было до боли обидно.

Я так расстроился, что дальше даже не мог читать статьи «О современном лиризме»…

* * *

Неприятное чувство сгладила другая статья: «В ожидании гимна Аполлону».

Я человек очень жизнерадостный, и веселье бьет во мне ключом, так что мне совершенно по вкусу пришлось предложение автора:

«Так как танец есть прекраснейшее явление в жизни, то нужно сплетаться всем людям в хороводы и танцевать. Люди должны сделаться прекрасными, непрестанно во всех своих действиях, и танец будет законом жизни».

Последующие слова автора относительно зажжения алтарей, учреждения обетных шествий и плясов привели меня в решительный восторг.

«Действительно! – думал я. – Как мы живем… Ни тебе удовольствия, ни тебе веселья. Все ползают на земле, как умирающие черви, уныние сковывает костенеющие члены… Нет, решительно, обетные шествия и плясы – вот то, что выведет нас на новую дорогу».

Дальше автор говорил:

«Не случайно происходит за последние годы повышение интереса к танцу…»

«Вот оно! – подумал я. – Начинается!»

У меня захватило дыхание от предвкушения близкого веселья, и я должен был сделать усилие, чтобы заставить себя перейти к следующей статье: «О театре».

* * *

Автор статьи о театре видел единственное спасение и возрождение театра в том, чтобы публика участвовала в действии наравне с актерами.

Идея мне понравилась, но многое показалось неясным: будет ли публика на жаловании у дирекции театра, или актеры будут уравнены с публикой в правах тем, что им придется приобретать в кассе билеты «на право игры»… И как отнесутся актеры к той ленивой, инертной части публики, которая предпочтет участию в игре – простое глазение на все происходящее?..

Впрочем, я вполне согласен с автором, что важна идея, а детали можно разработать после.

* * *

Вечером я поехал к одним знакомым и застал у них гостей.

Все сидели в гостиной небольшими группами и вели разговор о бюрократическом засилье, указывая на примеры Англии и Америки.

– Господа! – предложил я. – Не лучше ли нам сплестись в радостный хоровод и понестись в обетном плясе к Дионису?!

Мое предложение вызвало недоумение.

– То есть?..

– В нашей повседневности есть плясовой ритм. Сплетенный хоровод должен нестись даже в будничной жизни, перейдя с подмостков в жизнь… Позвольте вашу руку, мадам!.. Вот так… Господа! Ну, зачем быть такими унылыми?.. Возьмите вашу соседку за руку. Что вы смотрите на меня так недоумевающе? Готово? Ну, теперь можете нестись в радостном хороводе. Господа… Нельзя же так!..

Гости растерянно опустили сплетенные по моему указанию руки и робко уселись на свои места.

– Почему вам взбрела в голову такая идея – танцевать? – сухо спросил хозяин дома. – Когда будет танцевальный вечер, там молодежь и потанцует. А людям солидным ни с того ни с сего выкидывать козла – согласитесь сами…

Желая смягчить неловкую паузу, хозяйка сказала:

– А поэта Бунина в академики выбрали… Слышали? Я пожал плечами.

– Ах, уж эта русская поэзия! В ней носятся частицы и теософического кокса, этого буржуазнейшего из Антисмертинов…

Хозяйка побледнела.

А хозяин взял меня под руку, отвел в сторону и сурово шепнул:

– Надеюсь, после всего вами сказанного вы сами поймете, что бывать вам у нас неудобно…

Я укоризненно покачал головой и похлопал его по плечу:

– То-то и оно! Быстро примахались жасминовые тирсы наших первых мэнад. Вам только поручи какое-нибудь дело… Благодарю вас, не беспокойтесь… Я сам спущусь! Тут всего несколько ступенек…

* * *

По улице я шагал с тяжелым чувством.

– Вот и устраивай с таким народом обетные плясы, вот и води хороводы! Дай ему жасминовый тирс, так он его не только примахает, да еще, в извозчичий кнут обратив, тебя же им и оттузит! Дионисы!

Огорченный, я зашел в театр.

На сцене стоял, сжав кулаки, городничий, а перед ним на коленях купцы.

– Так – жаловаться?! – гремел городничий.

Я решил попытаться провести в жизнь так понравившуюся мне идею слияния публики со сценой.

– …Жаловаться? Архиплуты, протобестии…

Я встал с места и, изобразив на лице возмущение, со своей стороны, продолжал:

– …Надувалы морские! Да знаете ли вы, семь чертей и одна ведьма вам в зубы, что…

Оказалось, что идея участия публики в актерской игре еще не вошла в жизнь…

Когда околоточный надзиратель, сидя в конторе театра, писал протокол, он поднял на меня глаза и спросил:

– Что побудило вас вмешаться в действие пьесы?.. Я попытался оправдаться:

– Тирсы уж очень примахались, господин околоточный…

– Знаем мы вас, – скептически сказал околоточный. – Напьются, а потом – тирсы!..

 

Аркадий Аверченко

 

[onno 0]

Жизнь научила её не доверять очевидному и не строить планов на будущее, но в одном Камилла была совершенно уверена: когда – нибудь, очень – очень не скоро, когда она станет совсем старенькой, седой и морщинистой, а её руки покроются коричневыми пятнами у неё будет свой собственный дом. Настоящий дом с медным тазом для варки варенья, жестяной коробкой с песочным печеньем на верхней полке буфета, крепко сколоченным крестьянским столом и кретоновыми занавесками. Камилла улыбалась, она знать не знала, как выглядит кретон, и вовсе не была уверенна, что ей нужно иметь такие шторы, но ей нравилось, как звучит это словосочетание «кретоновые занавески»

У неё в доме будет комната для друзей и –кто знает! – может и друзья тогда появятся?

Она заведёт кокетливый садик, куры будут нести яйца( она любит яйца всмятку), кошки станут охотится на мышей- полевок, а собаки гонять кошек.

Душистые травы, камин, продавленное кресло и повсюду книги. Белые скатерти, круглые узорчатые солфетки, купленные на распродаже, музыкальный центр чтобы слушать любимые оперы отца, и печка на которой она будет запекать к обеду мясо с морковью….

Она сможет запекать всё что захочет….

 

Маленький домик – такие рисуют дети с двумя окнами и дверью. Старенький, скромный, тихий, увитый диким виноградом и плетистыми розами. По крыльцу будут ползать чёрно –красные букашки. Вечерами она станет сидеть на тёплых каменных ступеньках и ждать возвращения цапли…..

В старой теплице она устроит мастерскую…Хотя….в этом она как раз не уверена….До сих пор руки плохо её слушались, может, и не стоит больше на них рассчитывать….

Неужели она и там не найдёт в конце концов покоя и умиротворения?

Но где же тогда? Где? – с тоской подумала вдруг Камилла.

Где?

 

Анна Гавальда. Просто вместе

 

[Коломчанка 4]

Маленький домик – такие рисуют дети с двумя окнами и дверью. Старенький, скромный, тихий...

 

 

Я себе такой уже нашла...

 

[onno 0]

Я Мань ( Вань) такую же хочу (с)

Тока с цветочками у входа )))

 

[onno 0]

 

***

Бывают мгновения, когда буквально слышишь насмешливое шуршание времени, ускользающего среди тишины и уюта,

И смерть опережает нас по очкам.

Становится скучно, и соглашаешься ненадолго отвлечься от главного, сделать какое-то нудное, но необходимое дело, считая, что оно займет три минуты,

А после с тоской замечаешь, что два часа улетучились почему-то.

 

Время безжалостно к нам.

 

Иногда вечерами кажется, будто день пролетел за четверть часа, и, естественно, начинаешь думать о возрасте, торопиться,

Пытаешься блефовать, чтобы разом наверстать полгода, и не находишь ничего лучше, как опять исписать страницу,

Потому что - за вычетом редких моментов истории и нескольких личностей, чьи имена нам известны из книг, -

Лучший способ обыгрывать время - не пытаться прожить в нем сполна, ловя каждый миг.

Место, где наши поступки вписываются в гармонию мира, где они волшебно последовательны и свободны от противоречий,

Где все наши "я" дружно шествуют рядом без раздоров и драм,

Где правит абсолют, где идеалы вечны,

Походка - танец, а слова - псалом,

Не существует на земле.

 

Но мы туда идем.

 

 

Мишель Уэльбек

Из книги "Погоня за счастьем"

 

[onno 0]

"Если бы жизнь наша продолжалась без конца, не улетучиваясь, подобно росе на равнине Адаси, и не уносясь, как дым над горой Торибэ, ни в чем не было б очарования. В мире замечательно именно непостоянство.

Посмотришь на живущих - нет никого долговечнее человека. Есть существа вроде поденки, что умирает, не дождавшись вечера, и вроде летней цикады, что не ведает ни весны, ни осени. Достаточно долог и год, если его прожить спокойно.

Если же жалеешь, что не насытился жизнью, то и тысячу лет прожив, будешь испытывать чувство, будто это был сон одной ночи"

 

Кэнко-хоси (1283-1350)

 

"С шести лет я усердствовал в изображении формы предметов.

 

К пятидесяти годам я опубликовал бессчетное количество рисунков, но все, что я делал

до семидесяти лет, ничего не стоит.

 

В шестьдесят три года я начал постигать структуру живой природы, животных,

деревьев, птиц и насекомых.

 

Полагаю, что к восьмидесяти годам я продвинусь еще дальше; в девяносто лет я

проникну в тайную суть вещей; в столетнем возрасте я смогу творить чудеса, а когда мне

исполнится сто десять, вдохну жизнь во все мои точки и линии.

 

Я прошу тех, кто проживет так же долго, убедиться, что я держу свое слово.

 

Написано в возрасте семидесяти пяти лет мною, Хокусаем, влюбленным в живопись

стариком.

 

"Все будет живым - мои точки и мои линии..."

[onno 0]

Кажется сентиментально, но и хорошо….

 

О любви

 

«В то мгновение, когда я обнимала его всеми своими руками (у меня всегда становилось много рук, когда я его обнимала), я, наконец, соединилась с собой - настоящей. Точнее, так: будто я долгое время провела в уютной комнате, освещенной невероятно удобной лампой, с регулируемой яркостью и углом наклона, лампой, которую можно включить и выключить в любую минуту. А потом я почти нехотя вышла оттуда и увидела солнце, которое ведёт себя, как попало – то всходит, то заходит, то прячется за тучи, то едва греет, то жжёт. И я опять взлетела, как дура, и соединилась с ним, с этим солнцем, – и стала целой»

 

http://marta-ketro.livejournal.com/332005.html

 

[onno 0]

Даниэль Щтайн, переводчик

 

Какая невыразимая печаль, дорогой брат, sic transit всё на свете…. Я погружён в уныние и горечь. Обычно я не знаю, что такое настроение, это слишком большая роскошь для занятого человека иметь настроение. Но последние несколько дней печаль и горечь. Хоронил одну прихожанку- самоубийцу . Я знал её с первых дней в Хайфе –тихая полька, скорее деревенского чем городского облика, но очень приятная. Из породы утренних женщин –которые с утра веселы и нежны, а к вечеру устают и закрываются как цветы. Я большой знаток женщин, для монаха –исключительно большой. Я вижу твою насмешливую улыбку, дорогой Владек. Я думаю, что мои обеты спасли мир от большого ловеласа, потому что мне очень нравятся женщины, и это большое счастье , что я не женат, потому что я бы причинил много беспокойства жене, заглядываясь на женщин. Тем более, что все они кажутся мне очень привлекательными. Но, Гражинка, о которой я пишу, была действительно прелестная женщина, похожая на лисичку.

Война ужасные вещи делает с людьми, даже если они уцелели физически то души у них покалечены. Кто стал жесток, кто труслив, кто отгородился от Бога и от мира каменной стеной

Про смерть я знаю ещё больше чем про женщин. И опять – война –нет ничего гаже и противоестественней на свете. Как война искажает не то что жизнь, но и смерть.

Смерть на войне кровава, полна животного страха, всегда насильственна, а то, что мне приходилось видеть –массовые убийства евреев и партизан, - ещё и смертельно разрушительна для исполнителей этого ужаса.

Но, самоубийство! Свидетельство того, что сама душа отказывается от своего бытия. Много лет я не сталкивался с самоубийствами. В партизанском отряде, среди евреев гетто самоубийства были не редки. Люди были загнанны в самый тёмный угол и отвергали дар жизни, предпочитая мучительным испытаниям, голод, страх, гибель и мучение близких и ожиданию смерти – саму смерть. Попытка отчаявшегося человека забежать вперёд.

 

Здесь Улицкая приблизилась в описании смерти к Гессе.

[onno 0]

Яркая жизнь

 

В пять дней был создан мир.

«И увидел Бог, что хорошо», – сказано в Библии.

Увидел, что хорошо, и создал человека.

Зачем? – спрашивается.

Тем не менее создал.

Вот тут и пошло. Бог видит, «что хорошо», а человек сразу увидел, что неладно. И то нехорошо, и это неправильно, и почему заветы и для чего запреты.

А там – всем известная печальная история с яблоком. Съел человек яблоко, а вину свалил на змея. Он, мол, подстрекал. Прием, проживший многие века и доживший до нашего времени: если человек набедокурил, всегда во всем виноваты приятели.

Но не судьба человека интересует нас сейчас, а именно вопрос – зачем он был создан? Не потому ли, что и мироздание, как всякое художественное произведение, нуждалось в критике?

 

Надежда Тэффи

 

http://www.vek-serebra.ru/teffi/iarkaia_zhizn.htm

 

[onno 0]

Я ценю Людмилу Улицкую не только за слог, но и за то, что она задаёт вопросы, над которыми хочется размышлять….

 

"Хорошо вам, атеистам. Единственная мера всему – собственная совесть. В вашей католической Италии церковь всегда победительная. Потом, ничего не поделаешь, на западе церковь слита с культурой, а в России с бескультурьем. Но вот ведь как забавно: культурные итальянские атеисты – Умберто Эко, ещё десяток другой и ты, самоитальянка- современным католичеством брезгуют. Прекрасно понимая, что если католичество вычесть из вашей изумительной культуры от неё ничего не останется. В России церковь гораздо слабее сцеплена с культурой, она гораздо больше связана с примитивным язычеством. Тут все антропологи мира вцепятся мне в задницу – как я смею недооценивать языческий мир? Но всё таки если использовать принцип вычитания –интересно посмотреть, что останется в России от самого христианства если вычесть из него язычество…..

Бедное христианство! Оно может быть только бедным: всякая торжествующая церковь и западная, и восточная полностью отвергает Христа. И никуда от этого не денешься. Разве Сын Человеческий, в поношенных сандалах и бедной одежде, принял бы в свой круг эту византийскую свору царедворцев, алчных и циничных, которые сегодня составляют церковный истеблишмент? Ведь даже честный фарисей был у него под подозрением! Да и Он им зачем? Они все анафемствуют, отлучают друг друга, обличают в неправильном « исповедании» веры. А Даниэль всю жизнь шёл к одной простой мысли –веруйте как хотите, это ваше личное дело, но заповеди соблюдайте, ведите себя достойно. Между прочим, чтобы хорошо себя вести, не обязательно даже быть христианином. Можно быть даже никем. Последним агностиком, бескрылым атеистом"

 

«Даниэль Штайн, переводчик »

 

[onno 0]

Любимый нами - Даниил Хармс:

 

«Страшно подумать, что постепенно человек ко всему привыкает, или, вернее, забывает то, о чем тосковал когда-то. Но другой раз бывает достаточно легкого напоминания, и все желания вспыхивают вновь, если они когда-то, хоть одно мгновение, были настоящими. Я не верю в переписку между знакомыми людьми, скорей и лучше могут переписываться люди незнакомые друг с другом, а потому я не прошу Вас о письмах,

написанных по "правилам и форме"

 

ПИСЬМА К К.В.ПУГАЧЕВОЙ

http://www.kulichki.com/kharms/sluchai128.html

 

[onno 0]

За чаем в компании

 

Уистен Оден

 

На самом деле я сангвиник. Я всегда находил существование приятным. Даже если ты орешь от боли, тебе по большому счету повезло, потому что ты еще можешь орать наконец-то вещи названы своими именами Моя обязанность по отношению к Богу — быть счастливым; моя обязанность по отношению к ближнему — доставлять ему удовольствие и уменьшать его боль. Счастье — это не право человека. Счастье — это его обязанность. Поэтому быть несчастливым — грех

 

Я думаю, что поэзия есть форма легкомыслия. Я пишу стихи, потому что мне нравится — вот и все. На свете вообще есть только две серьезные вещи — это любовь к Богу и любовь к ближнему. Вы можете сказать “Из меня плохой математик (или художник), потому что у меня нет к этому способностей”. Это и будет легкомыслием — то, что от вас не требуется в обязательном порядке. С другой стороны, нельзя сказать, что у вас нет способностей любить ближнего, поскольку это требуется от каждого. Нет, второе не сложнее первого. Человеку только кажется, что это сложно, потому что он занят собой и не замечает других. Конечно, человечество в целом не слишком любвеобильно. Если бы было наоборот, тогда бы проблем не существовало. Да, иногда видишь, что человек просто расположен ко злу. Если хирург скажет, что делает операцию из любви к ближнему, это будет глупость. Конечно, мы надеемся, что от хирурга будет прок, но он-то по большому счету оперирует лишь потому, что ему это нравится. Не думаю, что пишу в современном стиле специально. Все зависит от того, что ты чувствуешь. Человек пишет, чтобы доставить себе удовольствие. Этот процесс не настолько сознателен, хотя, конечно, и не полностью бессознателен. Если в точности знать, что у меня было на уме, когда я писал, написанное будет невозможно читать.

 

Процесс выглядит следующим образом. Сначала я преобразую свои чувства в набор алгебраических знаков, а потом читатель превращает эти знаки в свои собственные чувства.

 

Предпочтительно, конечно, чтобы человек поступал правильно сознательно — руководствуясь свободным выбором собственной воли. Но если этого не происходит, человека принуждают: чаще всего — интеллектуальным давлением со стороны системы образования и культурных традиций, реже — физической силой, ибо свобода поступать вразрез с нормой является не правом, а исключением. Фундаментальная предпосылка того, на чем, выражаясь фигурально, стоит Америка, заключается в обратном: в том, что свобода здесь выше добродетели, т.е. свобода неотделима от права на исключение из правила. Сама по себе свобода выбора не плоха и не хороша, она — необходимое условие существования человека, без которого ни добродетель, ни зло не имеют никакого значения. Конечно, выбор добродетели предпочтителен, но лучше самому выбрать зло, нежели получить добродетель по чужому выбору.

 

[onno 0]

Джордж Денис Патрик Карлин (англ. George Denis Patrick Carlin, 12 мая 1937 -- 22 июня 2008) -- американский комик в жанре стэнд-ап комеди, актёр и писатель, обладатель четырёх премий <<Грэмми>> и премии МаркаТвена. Автор 5 книг и более 20 музыкальных альбомов, снялся в 16 фильмах. Когда жена Джорджа Карлина умерла, Карлин, известный острослов и сатирик 70-80-х годов, написал эту невероятно выразительную статью, уместную и сегодня.

 

« Парадоксом нашего времени является то, что мы имеем высокие строения, но низкую терпимость, широкие магистрали, но узкие взгляды. Тратим больше, но имеем меньше, покупаем больше, но радуемся меньше. Имеем большие дома, но меньшие семьи, лучшие удобства, но меньше времени. Имеем лучшее образование, но меньше разума, лучшие знания, но хуже оцениваем ситуацию, имеем больше экспертов, но и больше проблем, лучшую медицину, но хуже здоровье. Пьем слишком много, курим слишком много, тратим слишком безответственно, смеемся слишком мало, ездим слишком быстро, гневаемся слишком легко, спать ложимся слишком поздно, просыпаемся слишком усталыми, читаем слишком мало, слишком много смотрим телевидение и молимся слишком редко. Увеличили свои притязания, но сократили ценности. Говорим слишком много, любим слишком редко и ненавидим слишком часто. Знаем, как выжить, но не знаем, как жить. Добавляем года к человеческой жизни, но не добавляем жизни к годам. Достигли Луны и вернулись, но с трудом переходим улицу и знакомимся с новым соседом. Покоряем космические пространства, но не душевные. Делаем большие, но не лучшие дела. Очищаем воздух, но загрязняем душу. Подчинили себе атом, но не свои предрассудки. Пишем больше, но узнаем меньше. Планируем больше, но добиваемся меньшего. Научились спешить, но не ждать. Создаем новые компьютеры, которые хранят больше информации и извергают потоки копий, чем раньше, но общаемся все меньше. Это время быстрого питания и плохого пищеварения, больших людей и мелких душ, быстрой прибыли и трудных взаимоотношений. Время роста семейных доходов и роста числа разводов, красивых домов и разрушенных домашних очагов. Время коротких расстояний, одноразовых подгузников, разовой морали, связей на одну ночь; лишнего веса и таблеток, которые делают все: возбуждают нас, успокаивают нас, убивают наc...; Время заполненных витрин и пустых складов. Время, когда технологии позволяют этому письму попасть к вам, в то же время позволяют вам поделиться им или просто нажать "Delete" .Запомните, уделяйте больше времени тем, кого любите, потому что они с вами не навсегда. Запомните, скажите добрые слова тем, кто смотрит на вас снизу вверх с восхищением, потому что это маленькое существо скоро вырастет и его уже не будет рядом с вами. Запомните и горячо прижмите близкого человека к себе, потому что это единственное сокровище, которое можете отдать от сердца, и оно не стоит ни копейки. Запомните и говорите <<люблю тебя>> своим любимым, но сначала действительно это почувствуйте. Поцелуй и объятия могут поправить любую неприятность, когда идут от сердца. Запомните и держитесь за руки и цените моменты, когда вы вместе, потому что однажды этого человека не будет рядом с вами. Найдите время для любви, найдите время для общения и найдите время для возможности поделиться всем, что имеете сказать. Потому что жизнь измеряется не числом вдохов-выдохов, а моментами, когда захватывает дух! Джордж Карлин»

 

[Rider 0]

...написал эту невероятно выразительную статью, уместную и сегодня.

Скорее переписал. Плагиат в кубе.

[onno 0]

Хорошая мысль может даже потерять автора, став народной, и это будет её главной заслугой.