А за Пушкина ответишь... …Эта история произошла несколько лет назад, когда я гостил в Италии. В Неаполе на Пьяцца Данте расположена книжная барахолка, где можно купить любую букинистическую редкость. Пыль там такая древняя и такая мелкая, что все продавцы обвязывают нижнюю часть лица платками, как гангстеры, собирающиеся ограбить почтовый поезд. В одной лавке я увидел забавную книженцию. На обложке был изображен чернокожий паренек с бакенбардами, а ниже заголовок: Pushkin «Eugene Onegin». Я открыл первую страницу и прочитал эпиграф: «To live he hurries and to feel makes haste. Prince Vjazemsky», что, в принципе, можно перевести как «И жить торопится, и чувствовать спешит». Продавец (такой же шоколадный, как Пушкин на обложке) узнав, что я – носитель великого и могучего, затеял со мной сюрреалистический разговор. «Вы знаете, что Пушкин гордился своим происхождением?», - спросил он. «Йес, ай ноу, - ответил я, - он всегда повторял, что его предки были неграми». Продавец строго выпрямился и отчеканил: «Не неграми, а афроамериканцами!». «Какими еще афроамериканцами! – оторопел я, - он и за границей-то никогда не был, а в Америке – тем более!». «Он не был, - заметил продавец, - а его предки были». Действительно, я вспомнил, что почти все родственники Абрама Ганнибала были увезены в рабство, а его сестра Лагань даже кинулась в море вслед за уходящим кораблем. И дальше книготорговец мне рассказал, что в Америке у людей с черной кожей Пушкин – поэт особо уважаемый. Хотя мало кто его читал. У людей с белой кожей Пушкин тоже в авторитете. И хотя его там тоже никто не читает, поэта очень любят в Лас-Вегасе, потому что он написал «Пиковую даму».   Я купил книжку и задумчиво побрел с ней по шумному портовому городу. А ведь в самом деле – те же американцы ценят Достоевского (полагая, что это что-то вроде Фрейда), Толстого (потому что смотрели кино Джо Райта), Солженицына (потому что он супротивился большевизму), а вот Пушкина как-то не жалуют. Да и я бы не жаловал, если бы прочел такие строки: «Все наше поколение просто было в школах, где каким-то образом получило незначительное  образование». Имеется в виду «Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь»… Перевести Пушкина на нынешний супермобильный английский язык – язык программирования и мессенджей – невозможно. Современные американцы даже любимого Уитмена не выносят из-за его старомодной тяжеловесности. Какой уж здесь Пушкин! Один из публицистов как-то подметил: «Со сцены Карнеги-холл читали первую главу «Онегина». Я вслушался в зазубренное - и не узнал. Сквозь ловкие английские строки угадывалось слабое сходство с автором, строфы казались болтовней, и не «гениальной», как сказал об «Онегине» Шкловский, а легковесной: table-talk. Слушая этот треп, не было никакой возможности понять, почему мы два века молимся на «Онегина». Не то что иностранцы, я бы сам не поверил, что такой занудный роман можно выучить наизусть, как это сделал мой отец, каждый вечер декламировавший сам себе главу на выбор». К чему я все это пишу? К тому, что мы за два с лишним десятка лет тоже отвыкли от живого слова. Кто из нас, скажите, читал в последний год Пушкина? Или Чехова? Или Айтматова, Сулейменова? Про подрастающее поколение и говорить не буду. Как там сказал тот же Александр Сергеевич: «Он рыться не имел охоты в хронологической пыли…». Открой «Яндекс», набери «Краткое содержание поэмы «Евгений Онегин». Пожалуйста: 32 тысячи ответов, три странички текста – и весь семилетний труд гения как на ладони. На запрос «Краткое содержание эпопеи «Путь Абая» - 2000 ответов, текст занимает пять страниц…   И это печально. У каждого народа есть свой светоч, помнить о котором нужно обязательно. У русских – Пушкин, у казахов – Абай, у немцев – Гете, у греков – Гомер, у грузин – Руставели. Они и есть самое большое национальное достояние. © Андрей Зубов  

8 июня - день пивовара, говорят. Завтра всем жоска бухаць!