(Перво-) Апрельские тезисы

[ajdar 1]

Будем отстаивать это, чтобы этого не допустить.

 

В харизме надо родиться.

 

Вас хоть на попа поставь, хоть в другую позицию — все равно толку нет!

 

Ввяжемся в драку — провалим следующие, да и будущие годы. Кому это нужно? У кого руки чешутся? У кого руки чешутся — чешите в другом месте!

 

Вечно у нас в России стоит не то, что нужно.

 

Вообще-то успехов немного. Но, главное: есть правительство.

 

Вот Михаил Михайлович — новый министр финансов. Прошу любить и даже очень любить. Михаил Михайлович готов к любви.

 

Все это так прямолинейно и перпендикулярно, что мне неприятно.

 

Вы думаете, что мне далеко просто. Мне далеко не просто!

 

Да и я вон в своем седле премьерском — только ветер в ушах.

 

Если бы я все назвал, чем я располагаю, да вы бы рыдали здесь!

 

Если я еврей, чего я буду стесняться? Я, правда, не еврей.

 

И знаю опять, как можно. А зачастую, и как нужно.

 

И кто бы сегодня нас ни провоцировал, кто бы нам ни подкидывал какие-то там Ираны, Ираки и еще многое что — не будет никаких. Никаких не будет даже поползновений. Наоборот, вся работа будет строиться для того, чтобы уничтожить то, что накопили за многие годы.

 

К сожалению, мертвыми душами выглядят некоторые наши коллективные члены.

 

Как кто-то сказал, аппетит приходит во время беды.

 

Какую бы общественную организацию мы ни создавали — получается КПСС.

 

Вот что может произойти, если кто-то начнёт размышлять. Другого слова не хочу произносить.

 

Красивых женщин я успеваю только заметить. И ничего больше.

 

Много денег y народа в чулках или носках.

 

Может сбыться. Сбудется, если не будем ничего предпринимать.

 

Моя специальность и жизнь проходили в атмосфере нефти и газа.

 

Мы всегда можем уметь.

 

Мы выполнили все пункты от А до Б.

 

Мы до сих пор пытаемся доить тех, кто и так лежит.

 

Мы мужики и знаем, на чём сидим.

 

Мы помним, когда масло было вредно. Только сказали — масла не стало. Потом на яйца нажали так, что их тоже не стало.

 

Мы продолжаем то, что мы уже много наделали….

 

Мы хотели как лучше, а получилось как всегда

 

На вопрос, будет ли он участвовать в теневом кабинете: Что я буду в тёмную лезть. Я еще от светлого не отошёл.

 

На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом стараюсь не пользоваться.

 

Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь.

 

Надо же думать, что понимать.

 

Надо контролировать, кому давать, а кому не давать. Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?

 

Нам никто не мешает перевыполнять наши законы.

 

Не надо умалять свою роль и свою значимость. Это не значит, что нужно раздуваться здесь и, как говорят, тут махать, размахивать кое-чем.

 

Не только противодействовать, а будем отстаивать это, чтобы этого не допустить.

 

Нельзя думать и не надо даже думать о том, что настанет время, когда будет легче.

 

Но я не хочу здесь все так, наскоком: сегодня с одним обнялся, завтра с другим, потом опять — и пошло, и поехало.

 

Ну, кто меня может заменить? Убью сразу… Извините.

 

Ну, не дай бог нам еще кого-то. Хватит. От этих тошнит от всех. Наших людей, я так понимаю. И Вас тоже, наверное. Я же вижу по глазам, вас же тошнит.

 

Ну, Черномырдин говорил не всегда так складно. Ну и что? Зато доходчиво. Сказал — и сразу все понимают. Ну, это мой, может быть, стиль. Может я не хочу сказать, что самый правильный, но очень понятный и доходчивый. А это нужно сейчас.

 

Пенсионную реформу делать будем. Там есть где разгуляться.

 

Помогать правительству надо. А мы его по рукам, по рукам, все по рукам. Еще норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов.

 

Правительство — это вам не тот орган, где можно одним только языком!

 

Правительство обвиняют в монетаризме. Признаю — грешны, занимаемся. Но плохо.

 

Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны.

 

Произносить слова мы научились. Теперь бы научиться считать деньги.

 

Реформы в России — это не автомобиль. Захотел — остановился, захотел — вновь сел и поехал! Так не бывает!

 

Так будем жить, что нам внуки и правнуки завидовать будут.

 

У меня к русскому языку вопросов нет.

 

У меня приблизительно два сына.

 

У нас ведь беда не в том, чтобы объединиться, а в том, кто главный.

 

У нас ещё есть люди, которые очень плохо живут. Мы это видим, ездим, слышим, читаем.

 

Учителя и врачи хотят есть практически каждый день!

 

Худший будет результат. Я это знаю, это была моя работа.

 

Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?

 

Что говорить о Черномырдине и обо мне?

 

Я бы не стал увязывать эти вопросы так перпендикулярно.

 

Я готов и буду объединяться! И со всеми! Нельзя, извините за выражение, всё время врастопырку.

 

Я готов пригласить в состав кабинета всех-всех — и белых, и красных, и пёстрых. Лишь бы у них были идеи. Но они на это только показывают язык и ещё кое-что.

 

Я ещё раз просто одно: давайте говорить на нормальном языке!

 

Я не сторонник сегодня влезать с распростертыми объятиями.

 

Я не тот человек, который живет удовлетворениями.

 

 

Примечание:

 

 

Виктор Степанович Черномырдин. Кандидат технических наук (1982 года), полковник запаса, академик Российской инженерной академии, Международной инженерной академии, грузинской Инженерной академии (сентябрь 1995 года), почетный профессор Московского государственного университета (январь 1997 года). Награжден орденами Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, "Знак Почета". В июне 1995 года губернатором Ярославской области был вручен Виктору Черномырдину золотой орден "Святого луки" "за особые заслуги в развитии культуры и искусства Ярославской области". В январе 1996 года Черномырдину был присужден Золотой факел Бирмингема. Награда учреждена американскими бизнесменами и символизирует "успешное экономическое выживание". Виктор Черномырдин награжден за личное участие в развитии рыночной экономики и за успехи, достигнутые в неблагоприятных условиях.