Человек который смеется.

Попробуем еще раз . Литвой может называтся страна , на територии которой изначально жили литвины т.е. предки ВКЛ . Следовательно посмотрим на карту Европы и увидим там , что ВКЛ располагалось на територии современных Польши , Белоруссии и немного / Вильнус и окраины / Литвы . Поэтому и возниает вопрос какое отношение имеет название страны к територии на которой практически литвины не приживали.

Ну и я об этом же... Современная Литва ,а точнее ее название Litueva , не имеет практически никакого основания так называться . Просто русские когда то подарили им это название , что бы белорусы никогда об этом не вспомнили...

На територии современной Литвы жили Жемойты и страна называлась Жемойтия . ВКЛ было общим славяно-балтским государством. Жемойты, предки современных литовцев, вошли в него только в 1413 году. Поэтому полное название «Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское» в переводе на современный язык звучит как «Великое княжество Белорусское, Украинское и Литовское»

Факт то , что историю Белоруссии нужно пересмотреть . Литовцам надо сказать спасибо за то, что они с самого образования своего государства (1919 г) лелеют и сохраняют свою (нашу) историю. Благодаря им и беларусы иногда вспоминают кто они и откуда. Не будь этого мы бы непоколебимо верили, что наша история начинается с 1917-го года, а самый ее расцвет начался в1994-м. Однако современная Беларусь не является преемником ВКЛ (также как и совр. Летува). Оба эти государства созданы только при распаде Российской империи.

ЛЮТИЧИ, ЛИТВИНЫ… Об истоках белорусского этноса Вадим РОСТОВ «Аналитическая газета «Секретные исследования» Территория современной Беларуси состоит из двух неравных частей. Одна ее часть – это историческая Белая Русь кривичей (западных балтов, славянизированных ляхами еще в I тыс.). Название «Русь Литовская или Белая» эта страна получила только в середине II тыс., ранее она называлась Крива (по-латыни Кривия). Территория Кривы или Белой Руси – Витебская и Могилевская области в Беларуси и Смоленская, Брянская и Курская области в России. Вторая часть Беларуси – это историческая Литва: это вся Центральная и Западная Беларусь и область отданного Сталиным Жемойтии Вильно. Этнически это территория поздно славянизированных западных балтов: ятвягов, дайнова, мазуров, пруссов и литвинов – которые обще стали именоваться литвинами. Этнически современные белорусы – это именно литвины. Царизм заменил название «литвины» на «литовцо-руссы» или «белорусы» после нашего восстания 1830-31 гг., а затем само им выдуманное «белорусы» на «западнорусы» или «русские Северо-Западного края» после восстания 1863-64 гг. Однако мы все равно продолжали себя именовать литвинами, и, например, даже в начале 1950-х годов опрос этнографами селян Минской области показал, что они именуют себя или «литвинами», или «тутэйшими» (местными), но никто не называет себя «белорусами». Обращаю внимание – это 1950-е годы. Откуда же взялись эти литвины, и кем вообще они были? Прежде всего, наука нашей страны неопровержимо доказала, что литвины – это именно этнос нынешней Беларуси, не имеющий ничего общего с этносом Летувы – страны жемойтов и аукштайтов, восточных балтов. Об этом мы уже подробно рассказывали в ряде публикаций. Литва – это именно и только нынешняя Центральная и Западная Беларусь, а ее изначальная территория – участок между Гродно и Минском. Все это – исторически земли западных балтов (в число которых еще входили пруссы, мазуры, поморы и др.), их народы полностью исчезли, растворившись в среде белорусов, поляков и немцев. Действительно, само название Литва – явно западно-балтское и стоит в одном ряду с названиями Ятва (Ятвягия, столица в Дорогичине недалеко от Бреста), Дайнова (столица Лида), Мазова (столица Варшава), Крива (столица Полоцк). Везде –ва. Многие историки стали считать, что Литва – это княжество западных балтов. Этой точки зрения придерживался и автор этой статьи в предыдущих публикациях. Но… Есть много указаний на то, что Литва – это все-таки славянское образование, напрямую связанное со славянским народом лютичей, который куда-то исчезает с карты Европы при экспансии немцев – и при этом невесть откуда чуть Западнее Минска вдруг появляется могучая Литва. СЛАВЯНСКАЯ ЛИТВА Совершенно не укладывается в историческую фактуру изобретение царизма о том, что Литва – это, мол, жемойты и аукштайты, восточные балты. Но и теория о том, что Литва была страной западных балтов, - тоже выглядит не убедительно. И вот почему. Белорусские историки считают, что литвины этнически были почти идентичны ятвягам, но, правда, имели специфические антропологические черты, отличавшие их от всех народов в этом регионе (и от кривичей, и от западных блатов, и тем более от восточных балтов). К этому отличию мы еще вернемся позже. В летописях действительно ятвяги и литвины фигурируют как постоянные союзники, а затем упоминать о ятвягах летописцы перестают – ибо ятвяги, очевидно, растворяются в литвинском этносе. Однако проблема в том, на мой взгляд, что этнос литвинов изначально был уже славянизированным – а растворение в нем ятвягов, дайнова, пруссов и мазуров – это была их славянизация. Язык литвинов действительно в значительной мере отличался от славянского языка огромным наличием балтизмов и дзеканьем ятвяжско-прусского языка, но все-таки это был не язык именно западных балтов, сопоставимый, скажем, с сохранившимися памятниками прусского языка. Да, литвинский язык – не язык Полоцка или Кракова, в ту пору весьма далеких от нынешнего белорусского языка. Но это как раз язык, который и наиболее близок к современному белорусскому языку. Разве не удивляет тот ОДИОЗНЫЙ ФАКТ, что не сохранилось никаких письменных памятников ВКЛ на литовском языке? Российские историки объясняли это тем, что письменность у жемойтов и аукштайтов появилась только к XVI веку. И пишут: мол, Литва использовала белорусский язык. В этом заявлении я нахожу чудовищную глупость. И у белорусских историков можно найти суждения такого рода: мол, Ягайло с рождения знал только белорусский язык и на нем писал бумаги, даже став королем Польши – он до смерти так и не выучил польский язык. Но, простите, белорусского языка тогда не было, а был русский язык – общий для Киева, Полоцка и Новгорода. А вот то, что историки называют «белорусским языком Ягайло», - и было литовским языком ВКЛ. Немецкие хроники писали о встречах посольства Витовта с посольством тевтонов: все в посольстве литовского князя, включая самого Витовта, говорили на русском языке. У нас в СССР историки радуются: на языке России Витовт говорил. После развала СССР историки уже иначе считают: говорил на белорусском языке. И то, и это – абсурд. Следует вспомнить, что немцы называли «русским языком» вовсе не язык неведомого им и весьма далекого Киева, к тому же захваченного Ордой, как и не язык неведомого им Полоцка. А язык их НЕМЕЦКОЙ Руси Полабья, которую они только что разгромили. Эта Русь включала славян ободритов, непосредственно русинов острова Русен (Рюген), лютичей, лужичан и др. славян и западных балтов. Столицей Руси был Старогород (переименованный в Ольденбург), самый первый и древнейший город не только славян, но и вообще Германии (известен с V века). Другие славянские города Полабской Руси – Любица (Любек, родина Рюрика), Велиград (Мекленбург), Щецин, Волин, Колобжег, Берлин, Дрезна (Дрезден), Липецк (Лейпциг) и пр. Восточнее этой Руси лежало Порусье (которое мы неверно называем Пруссией) со столицей Королевец (Кенигсберг, ныне Калининград). Именно язык полабов немцы тогда и именовали «русским языком». Нужны доказательства? Пожалуйста! Как сообщают немецкие летописи за 1402 год, на острове Русин-Рюген умерла последняя туземка – женщина, говорившая по-русски. Фамилия ее была – Голицына. Заметьте – она говорила вовсе не на российском, белорусском или украинском языке – а на своем русском славянском языке острова Русин. Вот еще для иллюстрации небольшая подборка из летописей. В «Генеалогии королевы Ингеборг» (вторая половина XII в.) супруга короля ободритов и герцога Шлезвига Канута II (ум. 1131) Ингеборга именуется дочерью «могущественнейшего короля русов» Изяслава. По «Истории датских королей» (XIII в.) – это дочь Мстислава Владимировича (Гаральда), сестра Мальфриды. Резиденция королевского дома находилась в ободритском Любеке. Сын Канута II и Ингеборги Вальдемар (славянское имя!) впоследствии будет датским королем (1157-1182). 1135 год. Анналист Саксон сообщает о прибытии к императору Лотарю королей «венгров, русов, датчан и франков». В том же году Лотарь, по сообщению Оттона Фрейзингенского (ум. 1158), получил с Болеслава III дань за 12 лет и передал польскому князю право на овладение «поморян и ругов-русов». Фактически Поморье и Русия-Ругия еще не признавали власти ни польского князя, ни германского императора. 1141 год. Французский хронист Альберик (ум. 1252) упоминает «короля Руси» по имени Мусух, мужа польской княжны Риксы и отца Софьи, будущей королевы Дании. 1157 год. На Польшу с севера напали рутены, о чем пишет хронист Рагевин (ум. 1177). До 1182 года. В «Генеалогии королевы Ингеборги» упомянуто, что женой датского короля Вальдемара I (ум. 1182) была дочь русского (русинского) короля Валедара Софья. Софья была ландграфиней Тюрингии. 1187 год. В привилее Фридриха I городу Любеку названы купцы города – «русины, готы и норманны». 1245 год. Папа Иннокентий IV обратился с воззванием к духовенству Богемии, Швеции, Норвегии, а также «провинций Польши, Ливонии, Славии, Руссии и Поруссии», требуя прекратить преследование ордена францисканцев. 1254 год. Датская Зеландская хроника (XIII в.) упоминает Герарда, первого епископа Руссии из ордена цистерцианцев. 1304 год. В письме к рюгенским князьям папа Бенедикт IX обращается к ним как к «возлюбленным сынам, знаменитым мужам, князьям русских». 1373 год. Город Любек помещается «в Руссии». Это же в документе 1385 года. И т.д. Как видим, немцы под «русским языком» посольства Литвы понимали язык своих русинов Полабья. А не какой-то им не известный «белорусский язык». Да, среди знати Литвы было огромное число ятвягов и пруссов. Но они-то все-таки не смешивались с этническим понятием «Литва». В том числе литовцами не были и отпрыски создателя ВКЛ Миндовга. Великая Хроника Польская прямо пишет, что Миндовг был прусским королем, который ушел в Литву со своими пруссами, примкнувшими крестоносцами и иными народами Поморья. Поэтому чудовищной ошибкой является называть Миндовга и его потомков «литовскими князьями» - это пруссы. Как литовцами не были и ятвяги, дайнова, и тем более туземные тогда жемойты и аукштайты, вообще силой захваченные в Литву. А кто же тогда были литовцами? ИСТИННЫЕ ЛИТОВЦЫ Белорусский историк В. Верас в книге "У истоков исторической правды" пишет о любопытном факте в Ипатьевской летописи: «В 1219 году литовские князья заключали мирный договор с галицко-волынскими князьями. При перечислении имен князей упоминаются князья двух славянских родов – Роушковичев и Боулевичев. Как могли появиться славянские князья в среде литовских князей? При этом количество представителей от славянских родов и от литвинских и даволтских вместе взятых одинаково – по девять. Жемайтские же князья – только два». Приведу этот отрывок из летописи: "Божиимъ повелениемъ прислаша князи Литовьскии к великои княгини Романовои и к Даниловои и к Василкови миръ дающи бяхо же имена Литовьскихъ князеи се старшии Живинъбоуд Довьят Довспроункъ брат его Мидогъ брат Давьяловъ Виликаил а жемоитскыи князъ Ердивилъ Выконтъ а Роушьковичевъ Кинтибоутъ Вонибоутъ Боутовит Вижеикъ и сын его Вишли Китени Пликосова а се Боулевичи Вишимоут его же оуби Миндого те и женоу его поялъ и брат его побил Едивила Спроуденка а се князи из Даволтвы Юдьки Поукеик Бикши Ликиикъ..." (ПСРЛ, т. 2, с. 735) В. Верас: «В Померании, откуда пришли западные славяне, есть населенные пункты Bulitz, Bullen и Ruskewitz. Возможно, при движении славян некоторые из их представителей остались на территории Понеманья, заселенного в то время еще ятвягами, и князья Роушковичи и Боулевичи, отмеченные в летописи, являются их предками. Тем более, до сегодняшнего времени в Лидском районе имеется д. Белевичи. Такая же д. Белевичи есть и в Слуцком районе. Но более интересный факт находится в Копыльском районе. Здесь недалеко друг от друга расположены д. Рачковичи и д. Белевчицы. Причем, д. Белевичи Слуцкого района находится недалеко от деревней Рачковичи и Белевчицы Копыльского. Возможно, на этих территориях поселились и проживали славяне из тех самых родов Боулевичей и Роушковичей...» Историк видит тут только славян, пришедших с Полабья. Я же полагаю, что это и есть литвины Литвы. К сожалению, Верас не обратил внимания на то обстоятельство, что населенные пункты Bulitz, Bullen и Ruskewitz – это и есть территория народа лютичей. А как же называл себя там этот народ? Именно – Лютва. То есть, Литва (собирательное славянское «-ва», сравните: лист – листва). Если мы с этнической точки зрения взглянем на этот текст, то увидим, что среди пруссов и жемойтов главными литвинами названы славяне лютичи. И поскольку пруссы – это и есть Пруссия, а жемойты – это и есть Жемойтия, то лютичи – это и есть Литва. Весьма важное подтверждение этому мы находим в немецкой хронике относительно около 1221 года. Петр Дюсбургский (начало XIV в.) говорит о прибытии с Полабья из Менцлина русинов в «землю скаловитов» в устье Немана за девять лет до прихода тевтонских рыцарей. Новая создаваемая мигрантами «Земля Руссия» помещается автором между Мемелем (Неманом) и Мазовией западных балтов. Но Менцлин – это столица лютичей, Лютвы! Значит, речь идет о миграции народа лютичей на территорию Беларуси. До этого у нас никакой тут Литвы не было, а появление в поздних хрониках рассказов о прошлых веках с упоминанием тут «земель Литвы» - это элементарное использование хронистами уже существующих при их жизни понятий. Что повсеместно мы в хрониках и находим. Вот типичный пример: Великая Хроника Польская, написанная в XIII веке, гласит, что прусский король Миндовг ушел с Пруссии к Литве. Вроде бы можно сделать вывод, что Литва уже существовала до прихода Миндовга. Но нет – в этой хронике до прихода Миндовга в истории не упоминаются ни Литва, ни литвины – ни разу. То есть, их до прихода Миндовга и не было. Или были, появившись в его время. В любом случае современный историк должен это сообщение воспринимать критически. Если отсеять из хроник вот такие «накладки», вызванные переложением старых событий на новое название данной территории Ятвягии (их, кстати, немного), то остаются древние упоминания европейских хроник о Литве на территории Северной Германии, где проживали лютичи, и на территории Словакии, где эти же лютичи пытались создать свою колонию. А самое интересное – антропологический анализ погребений литвинов показывает в их «специфическом отличии от ятвягов» черты, весьма схожие с погребениями лютичей в Северной Германии. В том числе, их черепа, по мнению ряда наших историков, аналогичны. Правда, полномасштабного научного исследования в этой тематике не было – такого, как, например, антропологическое исследование АН СССР могильников возле Новгорода, показавшее, что его население в XI веке являлось идентичным могилам в Мекленбурге (Велиграде) народа ободритов (коим и княжил Рюрик). То есть, в Новгороде была колония ободритов – жившая среди местных саамов. ОТ ЛЮТИЧЕЙ К ЛИТВИНАМ Кем же были лютичи? Это был весьма воинственный славянский народ (видимо, имевший по крови большую примесь от западных балтов). Название его происходит от культа волка, который из-за тотемности именовался «лютом» (лютым), как и бэр, тотемный зверь других славянских древних племен, тотемно был заменен на «медведь» (ведающий мед). Культ предусматривал запрет называть тотемное животное своим именем. Лютичи в битвах подражали волкам: носили маски из морд волка и волчьи шкуры – являясь так называемыми берсеркерами. Интересно, что культ волка присущ и Литве: о литвинах хронисты писали именно в этом ключе («подражают волкам»), а ряд топонимов исторической Литвы (ныне Беларуси) отражают культ волка – которого совершенно не было у наших соседей – ни в России, ни в Польше, ни в Летуве, ни в Украине. Например, историки до сих пор недоумевают, пытаясь разгадать истоки названия Волковыска – такое название могло появиться только у народа, имевшего культ волка. До начала немецко-польской экспансии на Полабье и Поморье лютичи входят в состав славяно-балтского союза Полабской Руси, подчиняясь своей столице Старогороду. В 1220-х годах немцы захватывают территорию лютичей – и они, видимо, из-за своего гордого нрава, решают уйти и не остаться под немецкой властью. Во всяком случае, под немцами остались в какой-то мере народы многих славян и балтов-поморов (отчасти ободриты и лужицкие сербы, часть пруссов и др.), но вот лютичи «исчезли» полностью – всем народом. Ушли. В немецких энциклопедиях: «лютичи целиком покинули территорию Германии». Понятно, что народ Европы не мог исчезнуть, улетев на Луну. Куда-то ушел. Куда же? Вначале ушел в Порусье, где отец Миндовга прусский король Рингольд собирал «под свое крыло» всех бегущих от немцев князей Полабья и Поморья с их народами. Именно в 1220-х годах Рингольд воюет с ятвягами (ныне это Гродненская и Брестская области), где создает первые колонии Пруссии – для своих пруссов и мигрантов с Полабья и Поморья. Учитывая, что князья лютичей ушли под власть Рингольда (как союзники) и, согласно немецким хроникам, объявились примерно к 1221 году тут у нас на Немане (именно в рамках войн Рингольда с ятвягами), то действительно получается, что Лютва тут осела еще до Миндовга и его создания ВКЛ. Но это – промежуток только в несколько десятилетий. Рингольд использовал лютичей как народ мигрантов, заселив ими местность в районе Слонима и севернее его. Что и обозначается сегодня белорусскими историками как территория «невесть откуда тогда взявшейся» исторической маленькой Литвы. Настоящая миграция (от 400 до 600 тысяч человек, как пишут историки) началась позже, уже при сыне Рингольда Миндовге. На территорию Западной и Центральной Беларуси пришло от двух третей до трех четвертых (оценки историков разные) населения Порусья-Пруссии. С ними сюда пришли и народы Полабской Руси, бежавшие от немцев и поляков: многие десятки тысяч полабов и поморов. Пруссия, вобрав в себя силы Полабья, героически сопротивлялась. 15 июня 1243 года в битве у Рейзенского озера войска Миндовга под руководством его воеводы Святополка нанесли немцам тяжелое поражение. Как пишет Великая Хроника Польская, Миндовг на время вернул себе свою Пруссию, где в Королевце (Кенигсберг при немцах) в пытках казнил всех коллаборационистов. Но союзные войска немцев и поляков его выбили назад в созданную им «землю обетованную» - ВКЛ. Великое княжество Литовское и Русское показало себя огромной силой: сопротивлялось почти век польско-германской агрессии, а затем вообще разгромило в пух и прах Тевтонский Орден в 1410 году, а до этого объединило территории от Балтийского моря до Черного, став самым большим европейским государством. Не удивительно: ведь в армии Миндовга было 30 тысяч рыцарей Полабья, а около 600 тысяч жителей Полабья и Поморья Рингольдом, Миндовгом и затем Витенем и другими правителями Пруссии и ВКЛ было выведено сюда с Центральной Европы, как Моисей выводил свой народ из Африки. Наши земли в полном смысле слова стали Землей Обетованной для этих народов, ушедших от немецкой и польской экспансии. Моя версия такая. Поскольку первым ок. 1221 года, еще при Рингольде, сюда вышел с Полабья народ лютичей, обосновав тут свое Великое княжество Лютвы-Литвы, как продолжение их Полабской Родины, то все остальные народы, включая пруссов, исходя сюда, попадали на территорию этой Литвы. И сам Миндовг, утрачивая земли своей Пруссии, уже не мог считаться королем Пруссии, а был только правителем Литвы (как доминирующей над окрестными землями ятвягов, дайнова, мазуров и пр.) и Руси – как земель Галицко-Волынского королевства Русь и Полоцкого Государства, принадлежащего по вере Руси. При этом и в самом составе тех, кого уводил Миндовг с Полабья, была Русь и русины: это и ободриты, и лужичане, и иные славяне Полабья. При этом в языке лютичи не отличались от русинов Полабья, ибо были славянами, но, видимо, этнически себя от русинов отделяли. Хотя не стоит забывать и тот факт, что Литва с самого начала имела и второе название – Черная Русь. Эта концепция позволяет ответить на главный вопрос-загадку: почему же Литва славянизировалась, будучи столь мощным государством этноса литвинов – якобы балтов? А ведь даже Пушкин писал: «С кем быть Литве – извечный спор славян». То есть, литвинов поэт считал именно славянами, а не балтами. Как видим, изначально этнос литвинов Литвы – и не был балтами, а был славянами лютичами. Подтверждение этому мы везде находим в списках людей литовских – будь то переписи войска ВКЛ или переписи пленных Московией литвинов. Сии литвины все имели фамилии на –ич, абсолютно чуждые фамилиям так называемых «восточных славян». Фамилий на –ич не было ни в России, ни в Украине, ни изначально в Белой Руси Полоцка: само словообразование русского языка «модели Киева» -ич относит к отчеству, а не к фамилии. У нас мы видим иное: практически все наши литвины летописной Литвы имеют фамилии на –ич, ибо они рождены вне восточных славян. Белорусы по своему происхождению не имеют ничего общего ни с русскими, ни с украинцами, а родственны славянам Полабья, ибо именно там у всех были фамилии на –ич, разошедшиеся и в равной мере сохранившиеся в их колониях на Балканах. При германизации Полабья окончание «-ич» превращалось в «-иц». Поэтому даже выдуманный Юлианом Семеновым Штирлиц – это фактически белорус-лютич Штирлич, ибо именно так без искажений и должна была звучать его фамилия натурализовавшегося в Германии славянина Полабья, выходца, по версии писателя, как раз из земель Лютвы-Литвы в Германии. Смешно слышать речи про «единое происхождение белорусов и русских», когда у русских – болгарские фамилии, а у белорусов – фамилии Лужицкой Сербии Германии. То есть, географически говоря, немецкие фамилии. Ясно совершенно, что этносы создавались разными силами и факторами Истории. И создание этноса литвинов-белорусов не имеет никакого отношения к этносу россиян, от нас еще и разделенных этносом кривичей. Стоит взглянуть на Литву как на именно славянское государство лютичей – сразу исчезают все «парадоксы» нашей истории Литвы, которые видятся, если Литву не считать славянским государством. Уходят как решенные десятки вопросов, о которых спорят историки, игнорируя то, что царская Россия, нас захватив в 1795 году, ясно осознавала: «Литва – славяне», «С кем быть Литве – извечный спор славян». Славянскую суть Литвы можно найти только в лютичах как основателях Литвы. Они никуда с лица Земли не исчезали (как иным кажется – исчезли, растворившись в воздухе), а ушли в 1221 году к Слониму. И мы, нынешние белорусы, и являемся их прямыми потомками, как и потомками созданной ими Литвы. Вполне славянского государства, пусть и существовавшего в условиях превалирующего населения западных балтов в лице ятвягов, дайнова, пруссов. Говорила Литва все-таки на славянском языке, на нем создала Статуты ВКЛ, действовавшие на территории именно Беларуси до 1840 года и так и не переведенные на язык летувисов (так называемой Республики Литва, на язык аукштайтов) и к 2007 году. Эта концепция заново открывает глаза на всю нашу средневековую историю ВКЛ. Почему в ВКЛ тянулись, объединялись земли Руси? Ясно, что в здравом уме никто не станет объединяться ни с восточными балтами, ни даже с западными балтами ятвягами. Объединялись именно потому, что литвинов видели своими братьями-славянами. До сего времени считается учеными нелепостью или ошибкой тот факт, что средневековые лингвисты Чехии, Польши и Германии относили литовский язык к семье славянских языков, ставя его между языками польским и русинским (украинским) языком Полоцка. Мол, ошибались. Ошибались? А на каком же языке написаны Статуты ВКЛ и Метрики ВКЛ? На литовском языке это написано, который как реалию и часть славянских языков находили тогда европейские лингвисты. А не на «древнем белорусском», как сегодня ошибочно говорят. Это не язык Полоцка, то есть как бы «древний белорусский», чистый славянский и лишенный балтизмов. А это ЯЗЫК ЛИТВЫ. Вещи разные. Да, понимая эти грани истории нашего народа, мы обязаны осознавать, что литовский язык – это и есть нынешний белорусский язык. Язык, на котором и говорили наши литвины Центральной и Западной Беларуси, наши прадеды. Писали на нем Статуты ВКЛ. Но много ли вы знаете историков, которые с этим элементарным выводом согласны? Ведь надо ломать свои устоявшиеся и навязанные «требованиями эпохи» представления, что всегда крайне болезненно. Выводы делайте сами.

Чешские источники подтверждают, что часть лютичей, спасаясь от немецкой экспансии, переселились в Чехию, основав свои поселения-анклавы. Большинство из этих поселений получили имена от самоназвания их поселенцев (лютичей), например - Лютвинов, Лютомежице, Лютобож... . Следя за чешскими хрониками, можно увидеть, что позднее все эти города и местечки начинают именоваться - Литвинов, Литомежице, Литобож... . подробнее с фотокопиями чешских исторических документов тут http://www.litvania.org/lit-lut.html

При чем тут бред ??? Это история..

Беларусь - придуманная страна Беларусь - выдуманная страна. Белорусы - выдуманная нация. Нас «придумала» Российская империя, выделив из литвинов, граждан ВКЛ. Литовцы такая же выдуманная нация: в Великом княжестве Литовском не было ни литовцев, ни белорусов в современном понимании. Были литвины - граждане одного большого государства, к которым относились и современные украинцы, которых называли русинами - все мы жили, как в Евросоюзе, в ВКЛ. Можно проводить аналогии и с Советским Союзом. Литвин - это как паспорт гражданина СССР, в котором могла быть написана национальность: жемойт, русин, полочанин, аукштайт. - ВКЛ было общим славяно-балтским государством. Жемойты, предки современных литовцев, вошли в него только в 1413 году. Поэтому полное название «Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское» в переводе на современный язык звучит как «Великое княжество Белорусское, Украинское и Литовское», - рассказывает Анатолий Грицкевич. - Причем белорусская культура была образующей, общей для ВКЛ. Традиции Полоцкого и других белорусских княжеств стали базой при создании ВКЛ. Белорусский язык тогда был языком аристократов. Тогда в Европе было два языка международной переписки. Латинский и старобелорусский. На нем из Рима писали письма в современную Молдову, - улыбаясь, рассказывает Анатолий, шокируя фактом. - Великие князи, Витовт и Ягайло, в быту разговаривали на белорусском. Плохо знали старолитовский и польский. Ягайло управлял Польшей, разговаривая «па-беларуску». А в Москве сохранилась запись XVII века, которая гласит: «Ондрюшка Иванов, литвин из города Орши». Белорусов перестали ассоциировать с литвинами в советской истории: нужно было доказать, что уже в средневековье наши предки знали, что случится в 1917 году. Поэтому факты конфликтов между Москвой и белорусами-литвинами замалчивались, списывались на современных литовцев и поляков. Например, известное событие: смута 1612 года, оккупация поляками Москвы. - Поляки? Сусанин водил в болото белорусов: если поднять списки, поляки были только на 4-м месте по количеству воинов. Больше всего в войске было литвинов-белорусов, они же были и командирами, - рассказывает Анатолий, листая книги. - Взять, к примеру, перепись войска литовского 1528 года. То же самое: сплошная центральная и южная Беларусь, балтов можно по пальцам пересчитать. А известная битва под Оршей, когда белорус-литвин Острожский разгромил московские войска? Мы тогда боролись с Москвой за лидерство в объединении славянских земель. Увы, проиграли, поэтому литвины должны были исчезнуть… http://charter97.org/ru/news/2009/7/9/19931/ тут полный текст .

Кстати литвины жили в Чехии когда то , отсюда Литвинов , Литомержице, Литомысл и т.д Дело все в том, что белорусы - выдуманная нация , а многим людям живущим на територии Белоруссии хотелось бы знать свои настоящие корни .

http://litvania.org/

Оставте телефон , думаю договоримся и с растоянием и с работой...В личку можно или тут .

Ищу переводчика с испанского на русский , или с португальского на русский , разговорный. Приезжает бразилец 3 августа , нужно как то с ним договориться. Отзовитесь, кто может в этом деле помочь.

Вот эта фраза очень правильная .. Сеть — это маска для невостребованных людей. Кому не нужна маска — не нужна Сеть

Совсем свежая книга Минаева называется Р.А.Б. Очень достойный экзэмпляр в эпоху кризиса.

Многие узнают в этих строках себя.. А книга классная , как и все остальные книги Минаева.

Сеть Воскресенье начинается для меня с веб серфинга. Я открываю ноутбук, вхожу в Интернет и набираю в строке браузера WWW.LITPROM.RU. Экран монитора окрашивается в красно золотые тона, этакий микст СССР, пролетариев всех стран и несбывшихся имперских притязаний. Всего того, что еще лет пятьдесят будет являться базовыми камнями российской идеологии. Всех этих визуальных фетишей, на которые любой закончивший восемь классов придурок популист с мало мальски подвешенным языком в течение пятнадцати минут купит пятьдесят бабушек или пэтэушников, с последующей целью сбора с них ста рублей на бутылку водки и пачку сигарет. На главной странице этого контркультурного (как это принято называть) сайта висит слоган: «Последний оплот Духовности в Интернете». Видимо, чувак, создавший этот интернет паноптикум, был когда то повернут на поисках «русской национальной идеи» либо просто решил просте**ться над людьми. Основная масса посетителей ресурса — никудышные графоманы, поэты, мучительно рифмующие свои стихи в стиле «ночь — дочь» или «я чернозем — не смотри мне в глаза, казел», убивающие рабочее время клерки, наркоманы, свихнувшиеся националисты, праздношатающиеся типа меня и прочий сброд. Иногда на страницах этого ресурса попадаются действительно любопытные тексты — дети нездоровой психики здешних обитателей, частенько тут можно наблюдать словесные перепалки, демонстрирующие гроссмейстерское владение табуированной лексикой, или рассказы о тяжелой жизни населения России, сдобренные крепким колхозно бытовым юмором. В общем, если бы такого сайта в Сети не было, его непременно стоило бы выдумать. Здесь я временами пытаюсь расслабить свое сознание. Не секрет, что когда ты наблюдаешь чужую депрессию, сдобренную тяжелой алкогольной/наркотической зависимостью, катастрофическими бытовыми проблемами и полнейшим отсутствием перспективы, собственное положение в этой жизни, кажущееся тебе невыносимым, сразу наполняется весомостью, значимостью и пониманием того факта, что есть те, которым еще хуже. Так вот, я загружаю главную страницу этого сайта и вижу криво слепленный баннер с текстом: «Туса Лит прома. Читатели и писатели соберутся сегодня в 18.00 в баре „Кружка“ на Курской». Далее пара матерных шуток и навязшее в зубах «явка обязательна». Я кликаю на баннер и попадаю в гостевую книгу, удобренную сотней радостных комментариев, оставленных здешними обитателями в предвкушении скорой встречи с собутыльниками. Прочитав пару страниц, я искренне завидую этим людям и, поддавшись общему настрою, начинаю ощущать стойкое желание присоединиться к толпе. Что ж, когда твое существование пусто и бестолково, сама судьба несет тебя в лоно еще более пустых и бестолковых компаний. После недолгих размышлений я решаю, что перспектива проведения вечера в компании алкоголиков, мнящих себя литераторами и бунтарями, гораздо лучше вечернего диалога со стаканом виски. Через пару часов, уже через пару часов, я погружусь в босяцкое братство. Покоящееся, как земля в представлении древних, на трех китах/черепахах: пиве, потно пьяных мужских объятиях и слове «камрад»… Мой роман с Интернетом начался лет пять назад. За это время я преодолел путь от робкого и несведущего пользователя программы Outlook Express до завзятого интернетчика. Вначале каждое письмо было для меня маленьким романом. А как бы так повежливее написать? А как закончить письмо и прочее. Все адресаты в моем представлении были такими же лохами, как и я, для которых отправить факс было делом простым, а написать письмо по электронной почте — этакий «подвиг разведчика». Со временем я убедился, что деловая этика почти не распространяется на электронную почту и там все гораздо проще, быстрее и короче. Без длинных предисловий и витиеватых расшаркиваний. Все это я пишу к тому, что теперь меня раздражают люди, шлющие мне всякие там факсы, а уж придурки, которые говорят: «Я вам сейчас свою секретаршу дам, она вам адрес почты продиктует, вы и шлите туда. Она мне потом прочитает», просто ввергают меня в кому. Свой е мейл — нечто личное, сродни мобильному телефону, и делить его с туповатой секретаршей есть не признак высокого статуса, а скорее свидетельство того, что человек живет в каменном веке и все твои будущие с ним дела принесут один только геморрой. И вот я пришел в Интернет. В этот удивительный, волшебный мир. Мир, состоящий из порнографии, матерщины, неполиткорректных граждан и отсутствия всякой цензуры. Мир, созданный для безделья, праздношатания и удовлетворения своих извращенных фантазий. Именно за этим люди и идут в Сеть. Поэтому мне очень смешны высказывания отдельно взятых лузеров, выдающих себя за «создателей российского Интернета», «автора таких то и таких то известнейших проектов (которые уже давно лежат в дауне)», о том, что Интернет — «не только средство коммуникаций, но и отличный сервис для покупок через Сеть, биржевых игр и быстрого поиска полезной информации». Ага, знаем мы эту информацию, когда отобедавший клерк набирает в строке поисковика «young virgin suck big monster's cock». Или «проститутки по Интернету». И пошло поехало. Вы знаете, какое первое слово набирает в поисковой системе человек, попавший в Сеть впервые? Ну уж никак не «биржа» или «купить цветы». Самое первое слово, начало начал, отправная точка для новичка — слово FUCK. И уж понятно, что первая же ссылка на это слово не будет содержать текст типа «Fuck! How beautiful is Shakespeare's books». В лучшем случае там будет ссылка на порносайт, на котором Роко Сифредио в фильме «Сорокашестисантиметровый Гамлет» трахает Чиччолину в роли мамочки королевы. Я полагаю, что с этого слова начинается интернет путь 75 процентов новых пользователей. Другие 24,5 процента пишут нечто более специальное. Например: «Где достать трамал?» или «Познакомиться с телкой без комплексов». Оставшиеся 0,5 процента, возможно, покупают цветы, акции или еще что то в этом роде. Я также не стал исключением из правил. Вдоволь полазав по всяким ссылкам, где «пятнадцатилетнюю Таню лишают девственности два старшеклассника» или «учительница химии совращает десятиклассника» (причем десятикласснику на вид лет сорок). Накачав всякой там музыки и пересмотрев великое множество похабных картинок, на которых политики и звезды шоу бизнеса вытворяют ужас что, я стал испытывать тягу к обсуждению всего этого дерьма. Когда все самые гадкие ссылки пересланы всем более менее близким знакомым, когда все твои знакомые уже по десятому кругу отвечают тебе одно и то же, ты начинаешь искать других собеседников. И самое страшное в том, что ты их очень быстро находишь. Реально, Сеть полна людьми, страдающими от недостатка общения/внимания. Людьми, готовыми с тобой до трех утра обсуждать проблемы «парникового эффекта» или перебрасываться матерными цитатками из творчества Сорокина. Интернет — очень притягательная штука из за такого рода вещей. Помимо того, что он является прекрасной площадкой для общения, он открывает человеку возможность иного рода. Ту, о которой мы читали в фантастических романах. Возможность перевоплощения. Действительно, практически полная анонимность дает возможность нищеброду стать олигархом, уроду — красавцем, замкнутому, одинокому алкашу — душой компании, мужчине — женщиной (бывает и такое) и наоборот. Мне лично известно немало случаев, когда студент, живущий на стипендию где нибудь на Урале, годами переписывался с московской красавицей, представляясь ей крупным бизнесменом (неженатым, естественно). Красавица, «лет двадцати пяти» соответственно, также оказывалась прыщавой школьницей. Совершенной глупостью является суждение о том, что Сеть наводнена одними психически ненормальными людьми. Да, возможно, их процент там немалый. Но на самом деле нет никаких «психов из Интернета», «сексуальных маньяков Сети» и «извращенцев из киберпространства». Это не какие то мифические мутанты. Пользователи Сети — мы с вами. Да, да, это ты пишешь в асикью девчонке, с которой познакомился пять минут назад на форуме: «Хочу отыметь тебя на грязном столе». Это твой коллега гаденько подхихикивает, оставляя свой комментарий под заботливо выложенной кем то фотографией «Девочка и конь». Все эти авторы жутких рисунков с трупами, растерзанными людьми и порнухой с пришельцами ходят на работу, встречаются с тобой в метро и сидят за соседним столиком в кафе. Это в реальной жизни они «ведущие менеджеры по продаже оргтехники», а в Сети они живут жизнью Билла Трахальщика или Развратной Алены. И пишут, рисуют и говорят там такое, что, услышь ты это от них в реальной жизни, мигом бы спрыгнул с ума. Анонимность раскрепощает до неприличия. Именно она — тот катализатор, позволяющий вырваться наружу всем бесам, прячущимся до поры в самых темных уголках твоего сознания. Ха ха, интересно было бы увидеть твое лицо, когда, прочитав эти строки, ты подойдешь на работе к своей жирной ассистентке "синему чулку" и увидишь, как она быстренько перебирает пальцами по клавиатуре, отписывая своему интернетному принцу что то вроде «представь мои ноги в ажурных чулках у себя на плечах». Вот так. А теперь представь, что весь офис в один миг наводнился олигархами, томными, похотливыми красотками, революционерами и литераторами, диджеями и крутыми гангстерами. Круто, да? Ой, чьи это ноги у тебя на плечах? Все твои застенчивые и трудолюбивые коллеги враз скинули маски и стали теми, кто они есть. Точнее, теми, кем они хотели бы быть. Ублюдками, извращенцами, ловеласами. Недоступными красавицами, роковыми женщинами и развратными шлюхами. Сеть затягивает очень быстро. Ты сможешь найти в ней знакомых разного рода. От сайта фанатов «Спартака» до больных на голову толкиенистов, спорящих до хрипоты, как лучше изготовить «магический жезл» из обыкновенного молотка. Геймеры, программисты, хакеры, эротоманы, геи, наркоманы, графоманы, рокеры, панки, скинхеды, гиперсионисты, фашисты, просто идиоты, любители футфетиша, домохозяйки, кулинары, автолюбители… кого здесь только нет. На любой вкус. Имей увлечение, а уж единомышленники найдутся. Все они комфортно расселись по многочисленным чатам, форумам, гостевым книгам, домашним страничкам, сайтам и сайтикам, порталам «межгалактического общения» и «закрытым клубам сетевой элиты» (есть и такая). Любителей поговорить о политике, пофилософствовать о судьбах России, маргиналов контркультурщиков, толкиенистов, сетевых бизнесменов, увлеченно заманивающих недальновидных инвесторов инвестировать ради мифических перспектив сколотить миллионы на «быстро развивающемся рунете», всех их объединяет одно. Это коммьюнити лузеров. Сообщество людей, вытесненных из реального мира ввиду своей полной профессиональной непригодности или невостребованности. Людей, масштабирующих друг друга, держа на плаву весь этот мыльный пузырь, именуемый рунетом. Одни делают это во имя того, чтобы сшибить пару тысяч с лоха, неосведомленного об их бесперспективности и десятке заваленных ими проектов. Пропитых в кафе «ОГИ», прокуренных на кухнях и проспоренных в форумах и личных дневниках. Другие живут в Сети, потому что им негде больше жить. Не в плане жилплощади. Они ментальные бомжи. Никому не интересные, в большинстве своем убогие, зажатые и бездарные людишки. В реальной жизни они работают системными администраторами, мелкими служащими, ничего не значащими сотрудниками рекламных агентств, веб дизайнерами, так и не создавшими за десять лет ни одного шедевра, журналистами многостаночниками (50 долларов за колонку) — в общем, всеми этими задроченными подносчиками снарядов, озлобившимися на весь мир, который не дает им реализовать свою тягу к лидерству. Их наполеоновский комплекс выплескивается в Интернет, где они ходят в идейных вождях, рассыпая вокруг себя «идеологически прогрессивную» муть целыми абзацами. Мегабайты пустых манифестов, сдобренных сворованными речевыми оборотами, приправленных матом и заезженными лозунгами вроде «Потребляй, работай, сдохни», «Большой Брат следит за тобой» и «Я — враг государства». Естественно, что вокруг них мигом сплачиваются кружки из таких же уебанов, которые готовы до седых яиц играть в нонконформизм и контркультуру с одной лишь целью — иметь постоянных собутыльников по пятницам. Людей, которые «тебя понимают». Со временем это приобретает клинический характер. Смешно слушать, как они напыщенно величают друг друга «главным пиарщиком рунета», «безусловно, самым талантливым сетевым журналистом/литератором», или «самым успешным интернет бизнесменом», или (прости Господи) «сетевым идеологом», представляя друг друга людям не из сетевой тусовки. Кажется, что эти персонажи в сальных одеждах принесли с собой венецианские маски и устраивают перед тобой карнавал, выдавая себя за кого то другого. Воистину, вся Сеть — это маска для невостребованных людей. Кому не нужна маска — не нужна Сеть.Безусловно, среди них попадаются вменяемые, талантливые и действительно неординарные люди. Я встретил их в Интернете достаточное количество. Но исключение лишь подчеркивает правило. Соизмерив количество придурков, психопатов и дурачков с количеством нормальных интересных людей, ты сравниваешь себя с золотоискателем, перелопатившим не одну тонну породы, прежде чем найти один самородок. Впрочем, повторюсь, все как и в реальной жизни. Лишь одна из тысячи человеческих особей способна сопротивляться пошлости и уродству окружающего мира, оставаясь думающим человеком. Единственное отличие Сети от реального мира в том, что толпа здесь ощущается гораздо яснее. Ты видишь, как кто то один выделяется из общего числа посетителей данного сайта, и вот, один за другим, здешние обитатели начинают пинать его ногами с целью загнать в стадо. Не дать выделиться. Если в реальной жизни сказанное слово растворяется в атмосфере, то здесь напечатанные буквы остаются в Сети. Ты читаешь развитие диалога, видишь, как сначала по одному, а затем подобно лавине, один за другим, копируя друг друга, они набрасываются на кого то, затыкают ему рот, пока наконец все поле форума или гостевой книги не заполнится их похожими друг на друга высказываниями. И любой иной, здравый голос тонет в этом море. Это похоже на то, как школьники всей толпой пинают ногами новичка. Стоило бы назвать русскую Сеть не Интернет, а Интернат. Интернат для неудачников. Я, увлекавшийся в тот период литературой вроде Сорокина, Пелевина, Болмата, Елизарова и прочих, как то довольно быстро примкнул в Сети к ее любителям, а затем, устав спорить и читать чужие споры о том, ел Сорокин на самом деле г***но или нет, наркоман ли Пелевин или ему рассказали про ЛСД, пошел еще дальше, попав в круги людей не только обсуждающих, но и пишущих в подобном стиле. И пишущих зачастую не хуже, а то и лучше вышеназванных авторов. О, как это все мне было тогда интересно и ново. Как свежо все это звучало. Споры о современной русской литературе, устройстве общества, борьбе с транснациональными корпорациями, массовой культурой, пути Новой России, противостояние Западу. Какими интересными и неординарными казались мне все мои новые сетевые дружки. Некоторые еще и очень талантливо писали. В каждой реплике — вызов обществу, в каждом абзаце — тоска и боль пресыщенного жизнью человека. Тексты про героиновые ломки, по сравнению с авторами которых Берроуз — школьник (если бы они еще не были с Берроуза и скопированы), тексты, полные инфернальной безысходности (написанные, как вы понимаете, сопляками, считающими главной сатаной всех времен Энтони Шандора Ла Вея). А эти интернетные девчонки? Пока ты не видишь их воочию, любая кажется тебе Блаватской, или новой Цветаевой, или новой Матой Хари, или, на худой конец, агрессивной сексуальной хищницей, проглотившей не один десяток самцов и смотрящей на каждого вновь прибывшего с презрительно оценивающей гримасой. В какой то момент у меня появилась полная иллюзия того, что вот оно, то, что я так долго пытался найти. Вот где они — НАСТОЯЩИЕ, проникнутые духовностью люди. Неординарные, мыслящие человеки, которые вот вот сомкнут свои ряды и сметут с лица земли всю эту серую массу мещан, живущих во имя новой коллекции Cavalli, нового ночного клуба или новой корпоративной машины и корпоративного безлимитного телефона. Вот здесь начинается революция. Она ждет только меня, последнюю, заблудшую в мире фальши овцу, тщательно укрывающую огонь духовной свечи в складках пальто от Pal Zelieri. Казалось, еще шаг, и я отрину весь приобретенный жизненный багаж, брошу им под ноги все свои материальные и нематериальные ценности и войду нагим в это пламя бунта контркультурщиков, чтобы стать одним из его лепестков. Признаюсь, я жил в плену этих миражей не долго. Все закончилось на первой же встрече с этими сетевыми бунтарями в реальном московском притоне «Третий Путь». Посмотрев на все это собрание, увидев всех ужасно выглядевших интернетчиков, стреляющих друг у друга на пиво, увидев этих страшных девок, заваливающих твою почту манящими и высокоинтеллектуальными письмами, всех подростков кибердрочеров, я потерял последний бастион духовности в своей жизни. Встретившись с ними, я понял, что цели всех этих революционеров такие же примитивные, как и у многих других представителей социума. Стрельнуть денег, найти новых собутыльников (таких же лузеров), спастись от недоеба и трахнуться по пьянке с любой телкой, чуть более симпатичной, чем свинья. Мой вам совет. Если в Интернете вы увидите интересное сообщество людей, поражающих вас глубиной философии или владением пером, ни в коем случае не ищите с ними встречи в реальности. Наслаждайтесь на расстоянии, если не хотите новых разочарований. Увидев все это, я понял, что в таких людях, конечно же, не живут новые Берроузы, Че Гевары или Оруэллы. Слишком все плоско и примитивно. Поняв это, я начал по другому оценивать их тексты и высказывания. И буквально через неделю пришел к выводу, что все их рассказы, «труды», лозунги и манифесты — суть компот, состоящий из компиляций прозы и стихов маргинальных литераторов современности, публицистов и политологов из телевизора, только разбавленных матерщиной. А все их высказывания — не что иное, как выдаваемые за свои, переработанные цитаты разных людей. От Геббельса до Солженицына. В зависимости от того, на какой платформе стоит сетевой оратор. Фашизма или панславизма. Интересно то, что, когда всем этим луисамкорваланам добавляют к зарплате пару сотен, весь их андеграунд заканчивается так же быстро, как и начался. И они становятся такими же рьяными клерками, какими были контркультурщиками (антиглобалистами, маргиналами, нужное подчеркнуть) еще пару дней назад. До прибавки жалованья. То же самое происходит и с контракультурными телками, которые наконец выходят замуж. Ужас в том, что все эти новообращенные в офисную веру маргиналы становятся самыми ярыми ее защитниками, потому как очень хорошо помнят, как пили пиво «Балтика» у метро на четверых. И поэтому теперь на их хоругвях вместо Курта Кобейна/Че Гевары появляется Лавандос — бог денег. И ему они служат еще более пышные службы и совершают обильные жертвоприношения собственными коллегами, потому что туда, в мир «камарадов», «пиваса» и «тусы с бразами», ужас как не хочется. И в душе уже распустились буйным цветом кусты столь желанного (сколь и презираемого когда то) мещанского счастья. И в этом своем ублюдском офисном рабстве они гораздо хуже мумий. Тогда я стал воспринимать это сборище, как один большой зверинец. Я стал глумиться над его обитателями, всячески издеваться и унижать их, выставляя на вид их несостоятельность в реале. Я мстил им. Да, мстил за так и не обретенный оазис другого мира. За очередную утраченную иллюзию. За новое разочарование. За весь их фальшак, в который я почти поверил и в который был готов нырнуть с головой. Затем миновал и этот период. И я стал частенько приезжать на их сборища, чтобы послушать об их копеечных проблемах, посмотреть на новых персонажей, новых напыщенных идеологов. В общем, я погружался в иную атмосферу. В жизнь подворотен и спальных районов с их нищетой, пьянством, наркоманией, разговорами о несправедливости мира, спившимися интеллигентами, скинхедами и прочим. Для меня это стало своего рода анти гламур вечеринками. Та же пустота, только в иной обертке. Пустота в экономичной упаковке для дискаунтера в Жулебине мало отличается от пустоты в яркой подарочной коробке для бутика «Подиум». Уж вы мне поверьте. Тем не менее я продолжал периодически заныривать в мир маргинальности, чтобы понять — далеко ли я ушел от его бесперспективняка и дешевого пива и вместе с тем не растерял ли я до конца те простые способности радоваться жизни, еще пребывающие в нем, в мире гламура. И вот сегодня я надеваю потертые джинсы, выуживаю из недр платяного шкафа синий свитер «Paul&Shark», а из тумбы для обуви старые, убитые на чьей то даче мокасины. В целом выгляжу я достаточно нейтрально. Для человека, который собирается тусить с маргиналами, но при этом не собирается за них платить, — то, что надо. Я выхожу на улицу, очень быстро (стало быть, сама атмосфера желает того, чтобы я сегодня быстрее напился) ловлю такси, называю адрес бара и отваливаюсь на подушке переднего сиденья. Водитель «Волги», похожий на геолога, бородатый мужик лет сорока пяти, ведет машину, намертво вцепившись в руль и вперившись глазами в дорожное полотно. Судя по тому, что он ни разу не повернул голову в мою сторону, боясь отвлечься от дороги, вождение представляет для него сплошной стресс. Но, являясь, по видимому, основным источником его доходов, не оставляет выбора. Глядя на него, я вспоминаю старый анекдот про мужика, который вез свою жену и, также смотря вперед и боясь отвлечься от дороги, спрашивал ее: — Дусь, окно открыто? — Ага. — (Резко повернув голову налево, плюет.) Тьфу! Я хихикаю. Водитель, превозмогая свой страх, поворачивает голову в мою сторону. Я замечаю его напряженные глаза, полные тоски и испуга. — Это я так, — говорю я, успокаивая его, — смеюсь над тем, чего по радио сказали. Повисает некоторая пауза. Плечи водителя несколько расслабляются, и он продолжает смотреть на дорогу. Затем в машине снова повисает напряжение. — Так это… радио то не включено. У меня его вообще нет, — наконец говорит он. Повисает еще более долгая пауза. Теперь уже напрягаюсь я, раздумывая над тем, что ему ответить. Ситуация весьма комичная, если не сказать идиотская. — Ну, типа, я думал, что оно работает, — пытаюсь я вырулить. — То есть мне показалось, что оно работает. Слуховые галлюцинации. Знаете, еще группа есть с таким названием. Они поют чего то типа «вечно молодой, вечно пьяный». — Нет, — отвечает он испуганным голосом. И, как бы извиняясь, добавляет: — Я вообще музыкой современной не очень. Не интересуюсь. — Да я, в общем, тоже. Извините. Я ловлю себя на мысли, что почти ежедневно говорю людям, в стремлении быстрее от них отделаться, полную чушь, не особенно задумываясь над смыслом сказанного, а тем более над тем, какое впечатление мои слова произведут на собеседника. Но в такие, как сейчас, напряжные ситуации я попадаю редко. Принимая во внимание факт того, что отделываюсь от людей подобным образом я довольно часто, можно прийти к двум выводам: либо меня все давно уже считают конченым идиотом, либо большая часть моих собеседников полные кретины, которым все равно, что слушать. Оба вывода херовы и не вселяют никакого позитива в окружающую меня действительность. Дальше мы едем молча. Тишина — лучшая музыка, не правда ли? Я разглядываю носки своих мокасин и качаю головой в такт музыке, которая играет в моей голове. (А в голове у меня играет Moby — «We're all made of stars», хотя геолог этого, естественно, не знает.) Водитель, подобно сове, не моргая разглядывает попадающиеся на нашем пути светофоры. Еще он постоянно почесывает бороду и шею, наверное, от волнения. Делает он это резкими, молниеносными движениями. Подобно тому, как собаки почесываются при блохах задними лапами. Меня это несколько напрягает. Так же, как и его — мое присутствие и качание головой. По приезде, получив деньги, водитель резко срывается с места. Вероятно, он думает, что я псих. А мне кажется, что он наркоман со стажем и/или алкоголик. Хотя на самом деле все наоборот. Бар «Кружка» представляет собой довольно омерзительное место для проведения досуга студентов, школьников старших классов, низшего звена служащих небольших коммерческих организаций, бездарных рок музыкантов, их жутковатого вида телок и прочего сброда. Здесь отвратительное пиво (сам я пива не пью и сужу лишь по его внешнему виду), разбавленные крепкие спиртные напитки и дешевая водка. Гости сего заведения едят в основном шаурму с картошкой фри (ставшую «национальной русской едой» для такого рода публики, такой же, как суши для более обеспеченных слоев населения. Воистину шаурма — это суши для бедных. Быстро, сытно и недорого). Насколько это ужасная дыра, настолько же это выгодный бизнес для хозяев заведения. Биток здесь почти всегда. Очереди в баре, нехватка стаканов, снующие официанты, неспособные запомнить с трех раз заказ ста граммов виски. Всюду пьяные компании, горки смятых, мокрых от напитков денег на столах, бармены, не успевающие выдергивать из потных кулачков гостей сотенные купюры. В общем, все очень правильно сделано. Хочешь быть богатым — работай для бедных. Гоп компания интернетчиков, общим числом человек в двадцать, расселась за сдвинутыми вместе двумя длинными столами. На столах много водки, пива и мало закуски, что весьма недальновидно, но вместе с тем объяснимо отсутствием средств. Видимо, Пегас — не Волшебная Лань из мультфильма, которая била копытом и вокруг сыпалось золото. Но то, что он также умеет бить копытом, притом весьма сильно, отчетливо понимаешь, глядя на помятые лица некоторых, давно присутствующих в этом литературном андеграунде. Я прохожу к столу, жму руки тем, кого знаю в лицо, мне придвигают стул, я немедленно заказываю виски и начинаю оглядывать собравшихся. Присутствующие на тусе девушки, числом три, начинают меня пристально рассматривать. Я всем, а особенно им, улыбаюсь как можно более простецки. Одна из девушек спрашивает меня, пойду ли я на чей то концерт в ДК «Горбунова» на следующей неделе, я отвечаю, что пока не знаю, но очень может быть, и предлагаю ей виски. Это немедленно вызывает негативную реакцию сидящего рядом с ней парня, который уже порядком набрался и строит на нее дальнейшие планы. Сидящий рядом со мной его друг тоже начинает напрягаться, и я чувствую себя узлом противоречий, центром притяжения, яблоком раздора и как там это еще обычно называется. Напряжение усиливает тот факт, что я пью виски, что само по себе является провокацией. И девка некрасива и потасканна, посему для нее я просто принц. А учитывая то, что парни, сидящие с ними, пьяны, неплатежеспособны и синюшны лицом, я принц вдвойне, возможно, даже наследный. И у этого лажового пролетария нет по сравнению со мной ни одного шанса, впрочем, как и у этой девки… Но в целом мне очень прикольно, и ситуация скорее забавляет меня, чем напрягает. Я, стремясь разрядить обстановку и съехать с темы грядущих разборок, предлагаю вслух всем присутствующим напиться, что вызывает бурное одобрение. Компания поделена на три лагеря. Четыре спящих в конце стола пьяных литератора, человек семь пока еще менее пьяных парней и три девки, которые громко обсуждают деятельность нацболов Лимонова, и еще шестеро парней, сгруппировавшихся вокруг полного юноши, обладателя умного лица, обрамленного круглыми очками и небольшой бородкой. Он что то вещает, затем наливает всем из графина водки, заканчивает речь и внимательно смотрит в лицо каждому, видимо, оценивая эффект своей речи. Поскольку я сижу в центре второго лагеря, я пытаюсь прежде всего въехать в обсуждаемое этой группой. На столе лежат распечатки с сайта НБП — тексты Лимонова с кричащей «шапкой» — «Слово Вождя» и какие то фотографии. Один из присутствующих, бритый налысо и одетый во все черное чувак, которого зовут Иван (но представляется он исключительно как Опарыш), читает вслух: "Тем, кто меня считает предводителем орды непонятных юных варваров, хочу напомнить, вынужден напомнить, что я русский интеллигент революционного типа и выгляжу своим в ряду Радищева, Герцена, Бакунина, Чернышевского… Говоря иронически, я не менее «интеллигентен», чем предводитель интеллигентов Григорий Алексеевич Явлинский, думаю, что как автор 37 томов я более интеллигентен, чем он. А орда, идущая со мной, — это молодая интеллигенция России, «племя младое, незнакомое». — Лимонов — это то единственное, чего ОНИ не затоптали. Партия растет, молодежь подтягивается. Даже пресса уже не может нас игнорировать. Акции нацболов всколыхнули все это болото из журналюг. Смотрите, как они к нам бросились! Понимают, суки, что скоро мы вернем народу страну. А в регионах вообще кошмар что творится. Беспредел местных чиновников и обнищание такое, что сил терпеть уже нет. Россия беременна революцией. Нацболы дико популярны. Еще чуть чуть, полшажка, и все. Смоет этих временщиков, как селем, — резюмирует Опарыш. Слова «Россия» и «народ» он произносит с особым придыханием. Кажется, что жонглирование ими доставляет ему удовольствие, сходное с оргазмом. Про себя я отмечаю, что один мой знакомый из тусовки с таким же придыханием говорит «малтинешнл» и «глобализация». Хотя ясно, что и Опарыш, и этот мой знакомец употребляют данные слова, подчеркивая свою принадлежность к определенной, лидирующей части своего социума. Или используют их как способ собственной идентификации в глазах окружающих, но уж никак не из за того, что их действительно занимают проблемы народа или грядущие с глобализацией бонусы для всей планеты. Собравшиеся многозначительно молчат. Я думаю о том, до чего же все наши доморощенные идеологи революции, вся эта левацкая часть интеллигенции всегда тяготели к таким вычурным формулировкам, как «орды», «варвары», «русский интеллигент революционного типа» (последнее звучит как легкая канонерка типа «Русич»), «Россия беременна революцией». В каждой запятой немыслимая поза, маска святой миссии, великой значимости и прочего. И за всем этим — пустота, бездействие, отсутствие каких либо задач, идеалов и помыслов изменить все к лучшему. И самое главное, самое уебищное во всем этом — мелочность целей, типа банкета или машины, оплаченной спонсорами. И жадное желание зацепиться за это любой ценой, войти в когорту властей предержащих, а там уже вспомнить о народе только в канун следующих депутатских выборов. И страшно представить, что будет, если эти люди каким то образом окажутся у власти. В какой бар «Кружка» превратят они страну, прикрываясь желанием отмыть ее от скверны «прошлого преступного режима». Только зальют они ее не водкой, вот в чем проблема. Представляю, с каким наслаждением они будут вешать и выводить во внутренние дворы тюрем нас, менеджеров среднего и высшего звена. Олигархи к тому часу уже сбегут отсюда, и играть роль тиранов, выстроивших свое благополучие на крови трудового народа, а теперь представших перед его священным судом, придется тому самому пресловутому среднему классу. Никто не вспомнит имен тех, кто отжимал себе природные недра, зато всегда найдутся «народные мстители», горящие священным огнем сведения личных счетов с обладателем лучшей машины во дворе, дорогих часов и костюмов. Гораздо приятнее уничтожать тех, у кого ты стрелял полтинники и сотки, чем бороться с уехавшими миллионерами. Да, отольются тусовочной Москве ее «тодсы», «прады», «гламуры» и «галереи». А потом, потом вся эта мерзость опарышами поползет в регионы, о судьбе которых они сейчас говорят с таким пафосом. Доесть разлагающийся труп России. Хотя, конечно, все это мои фантазии и революции закончатся, так и не начавшись, как только появится первый более менее солидный взнос от спонсоров и будет пущен на личные нужды Вождей. Бабло опять победит зло и все такое. — У меня подруга есть, Надя, так она в прошлые выходные в ментовку загремела, — встревает в разговор девушка лет двадцати, с милым, интеллигентным лицом, неплохо одетая и весьма ухоженная. — Она с подругой и двое парней из их группы пытались ночью приклеить на дверь приемной ФСБ плакат с Фантомасом и надписью «Я Фантомас, а ты г***но!». Так их тут же скрутили, отвезли в отделение, продержали там восемь часов, но потом отпустили. Она такие ужасы рассказывала, что там творится. Их, правда, не били, но, в общем, методы у них гестаповские. — А что же она хотела? Чтобы ей выдали орден «За заслуги перед Отечеством»? На хера она туда вообще поперлась? — вопрошаю я. — Сидела бы лучше дома или с парнем своим трахнулась. В театр бы сходили. Зачем вообще этот бред? Девушка падает в замешательство. С одной стороны, все идет по плану. Она кокетничает с молодыми революционерами, и разговор с ними идет на одной волне, и она наверняка знает, что ей ответит тот мальчик, кому она в целях завязки/продолжения отношений адресовала свой пассаж (а я думаю, что присутствие девушек в таких околополитических движухах заточено строго на поебки). И тут я ломаю ей всю матрицу, встревая со своим логичным в общем то замечанием. И ее ментальные весы колеблются между здравым смыслом моей реплики и стремлением выглядеть своей, левацко бунтарской девчонкой (пусть и из хорошей семьи). — Это не бред, — заступается за нее Ваня. — Выступать против этого фашистского режима нужно всеми доступными способами. На всех участках. Вода камень точит. Потом критическая масса нарастет и сметет это все к ебеням. — Вань, — спрашиваю я, — а тебе лично этот преступный режим чем мешает? Ну, вот ты сидишь здесь, разглагольствуешь о каких то там революциях, о том, что народ не имеет возможности жить хорошо, и все такое. У тебя, молодого парня, есть здоровье, годы впереди, перспективы. Ты сам пытаешься что то сделать, чтобы соскочить из этой маргинальщины? Поработать слегка, девушку завести, свозить ее на море. Свитер себе купить без дыры на рукаве, наконец. К чему тебе вся эта атрибутика лузерства? — Лузер? Ха ха! — криво усмехается он. — Ты знаешь, для поэта это скорее комплимент, так что если ты меня этим задеть хотел, то мимо. Работать? Да я тут дышать не могу, а ты говоришь, что мне мешает. Если бы ты и многие такие, как ты, не рассуждали бы по мещански, а разули бы глаза, то поняли бы, куда мы катимся. — А ты поэт еще ко всему прочему? Издаешься? Или все больше для себя? Или режим этот преступный не издает? — продолжаю издеваться я. — Нам с тобой не о чем говорить. Сегодня акты гражданского неповиновения, проводимые патриотами, подтачивают режим. Завтра сотни тысяч парней и девчонок в один день выйдут на улицы городов России. Мы стоим на пороге гражданской войны, и дальше все просто. Сейчас мы с тобой пьем за одним столом, но завтра мы окажемся по разные стороны баррикад, как классовые враги. — Вань, про парней мне понятно. Я сомневаюсь в сотнях тысяч, но человек сто — двести вы соберете. Но девчонок то, девчонок откуда вы столько возьмете? Тут в разговор вступает та самая интеллигентного вида чувиха. Она протягивает мне несколько распечаток с того же сайта, на которых изображены девицы разных возрастов, разной степени привлекательности и одетости. Заголовок листа называется «НАШИ БОЕВЫЕ ПОДРУГИ». — На, полюбуйся, — говорит она мне. — Или ты думаешь, что все молодые девушки только по клубам обретаются? Нас уже много. Больше, чем ты думаешь. Опарыш вознаграждает ее одобрительным взглядом, затем начинает буровить меня исподлобья. Девушка торжественно оглядывает присутствующих, как королева этой псевдолевацкой вечеринки. Присутствующие молчат, предвкушая, как маленький идеолог и новоявленная Клара Цеткин будут рвать идеологического врага. Я внимательно разглядываю фотографии. Мой взгляд цепляется за фото, на котором две девицы (одна из которых похожа на Наталью Медведеву) позируют, обняв друг друга за бедра. На руках у обеих повязки с серпом и молотом. — Ну что же, — уже не пытаясь сдержать смех, говорю я, — когда я был в возрасте пятнадцати лет, меня также очень притягивала нацистская символика и униформа в сочетании с гомосексуальной красотой штурмовиков СА. Как я понимаю, этим девочкам все равно, во что играть и где выкладывать свои фото в стиле ню. На сайте damocka.ru или у вас на нацболе. Я надеюсь, что девушки все же выполняют свои функции? — В каком смысле? — настораживается она. — Ну, в смысле… мальчики на них дрочат? Вот ты, Вань, хотел бы с ними? — Не смешно. Ты думаешь, что ты очень умно выглядишь со своим цинизмом? — спрашивает меня Ваня. — Да нет, Вань, я думаю о том, что будет, если вот эта милая девушка… кстати, вы там сфотографированы? — Девушка опускает глаза и говорит: «Не важно». — Так вот, если эта девушка свяжет свою судьбу с таким милым мальчиком, как ты, перманентно качающимся между проблемой самореализации, ложными поэтическими амбициями и игрушками в революцию, то сразу возникает вопрос о тех самых судьбах России. Перспективы генофонда, ранняя алкогольная зависимость, социальная неустроенность, проблемы быта. В общем, весь букет, так важный для молодых людей с активной жизненной позицией. Будущее наших детей в нас самих… или как там? — А не надо мерить всех по себе, — чеканит слова Ваня, — мы вместе, потому что нас не интересуют твои мещанские проблемы походов в ресторан, шмоток и новых машин. Когда ты решаешь политические проблемы страны, важно думать не о себе, а обо всех в целом. Тогда личные позиции уступают место общегражданским, тогда мещанская тяга к обустройству быта замещается духовным. Общество станет единым ради своего блага, а не ради кучки мрази, которая временно узурпировала власть и национальные ресурсы. На людей нужно смотреть не только как на возможных половых партнеров, понял, нет? Хотя нет, ничего ты никогда не поймешь. Но это уже твоя проблема. — Ваня лихо опрокидывает рюмку и торжествующе откидывается на спинку стула. — Да, да, я понимаю. К людям надо относиться так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе. Ширять наркотиками до передоза, рвать бензопилами, пытать паяльниками, спаивать алкоголем и заставлять спариваться с собаками. В этом и есть позиция гражданского единения. Когда всем хочется гламура, бритых женских гениталий и вместе с тем массовых расстрелов. Я правильно понимаю? Но ответа я уже не слышу. Я иду по направлению к туалету, оставив их праздновать победу над идеологическим врагом, лишенным, кстати сказать, всякой идеологии. И вот они сидят все вместе и обсуждают эти бредовые программы лимоновских национал большевиков. Дети из обеспеченных семей и дети пролетариев. И кажется, что все братья, и кажется, что все здесь движимы одной общей идей всеобщего равенства и справедливости для всех. Но эта херовая иллюзия единения очень скоро развеется. Когда первые, закончив институты, вольются в когорту юристов, экономистов и банковских клерков, а вторые, как и полагается, станут водителями «Газелей», разнорабочими или низкооплачиваемыми системными администраторами. И все станет на свои места. И жизнь этих вчерашних «комарадов» продолжится параллельными курсами в разных социальных лагерях. И впоследствии одни с улыбкой будут вспоминать смешного «вождя русской революции», похожего на доктора Айболита, а другие вспоминать о том счастливом времени, когда будущее казалось таким искристым и многообещающим, когда еще был шанс что то изменить. Но все это будет позже, когда сегодняшним детям будет лет эдак по тридцать — сорок. Если, конечно, первые не сторчатся, а вторые не сопьются раньше. Но сегодняшним вечером никто не готов думать о будущем. И все невероятно пьяные и счастливые. И все, повторюсь, сидят вместе. Возвратившись, я подсаживаюсь к дальнему концу стола, где сидит компания полного юноши с ником Авдей. Оглядываясь на былое идеологическое ристалище, я вижу, что поляна, как я и предполагал, превратилась в обжимушки с девочками, пьяные братания и прочее. Лимоновские распечатки валяются под столом под ногами революционеров. Некоторые из присутствующих уже спят, положив головы на стол. Для них революция на сегодня завершилась… Авдей тем временем закончил вещать что то монументальное и пристально смотрит на меня. — Выпьешь с нами? — спрашивает он меня и встает, чтобы подсесть рядом. — Конечно, выпью, старик, я за тем и приехал. Ну, как у вас дела в контркультуре? Когда на баррикады народ позовешь? Народ между тем уважительно отодвигается от нас, понимая, что разговоры у лидера сайта с приходящим время от времени мажором могут быть только серьезные. — Да растем потихоньку. Мочим противников по андеграунду, думаем выходить в офф лайн. Развиваемся, короче. Вот думаем издать сборник лучших авторов. Серьезный проект. Да. Серьезный. Авдей говорит, смакуя слова, с немыслимой серьезностью на лице. Понятно, что весь его речевой пафос направлен исключительно на своих слушателей. — Это здорово. Надо делать шаги вперед и все такое, — говорю я и наливаю нам водки из стоящего на столе графина. — За такой литературой будущее. Я думаю, что если ты, Авдей, все правильно выстроишь, с твоим то авторитетом в Сети, то начнешь зарабатывать не хуже Гельмана на художниках говнописцах. Ну а в целом как? В личной жизни? Проблем нет? — Я с тобой давно поговорить хотел. Ты же крутишься там, вертишься всяко. Бизнес шмизнес. Ты меня на работу не устроишь? Я чего то подзае**лся мальца в этом Ай ти бизнесе, да и денег маловато. — А Ай ти — это что конкретно? — Ну, я в конторке работаю маленькой. Знаешь, пять компьютеров, два человека. Сайты делаем. А конкуренция сейчас большая, сам знаешь. Заказов мало. Вам, кстати, сайт не нужен? Конторе твоей? — Да нет вроде, у нас есть. — Я и говорю. Заказов мало. В общем, свалить я хочу. — А ты чего делать умеешь? Кроме сайтов своих? — Я статьи могу писать, копирайт, пресс релизы. Работа специалиста по пиар — это мое. Я просто чувствую. — А ты же говоришь, что ты работаешь мало. День работаешь, три пьешь. Как ты себе представляешь работу пиар менеджера, который две трети рабочего времени в запое? — Да это я тут пью. Если бы бабок подкинули, я б перестал. Ну не без этого, конечно. Иногда можно. Да и писать из дома можно, если что. Интернет то есть. — Ну, я спрошу. Если нужен такой человек, то звякну тебе или напишу. Видя, что предложение не родило во мне энтузиазма, но чувствуя, что мои возможности исследованы еще не до конца, он начинает, подобно бомбардировщику, заходить на второй круг бомбежки. — Давай отсядем, я тебе еще кое что за бизнес расскажу. — Давай, — соглашаюсь я, понимая, что вечер постепенно закругляется и лучше провести его остаток за разговорами об очередном фантастическом проекте, чем в обсуждении революционной ситуации. — У меня идея шоколадная. Я хочу новостной портал открыть. Типа «Ленты.ру» или «Дней.ру», понимаешь? — Ага. — Вот. Сейчас же рост Интернета необыкновенный. А продуктов для аудитории не хватает. Мы соберем по Сети всех этих лохов, — обводит он рукой зал, — они будут писать за копейки. Им главное — внушить, что они в серьезном проекте. — Авдей делает значительное лицо и поправляет очки. — Масштабировать их, чтобы они поверили, что решают. Ну и бабла подкинуть чуть чуть. Они все схавают. Я отмечаю, что мнение о собственной аудитории у Авдея весьма невысокое. Что вредно в бизнесе. Сотрудника нужно любить, иначе он не принесет тебе деньги. Я представил, до какого объема разовьется Авдеева самооценка, если дать ему кресло и чуть больше денег. — В общем, с контентом я решу. Наберем аудиторию, рейтинги. Посещаемость нагоним тысяч до тридцати в день, а там и клиенты подтянутся. Реклама, баннеры, заказные статьи. Ты знаешь, как сейчас растет реклама в Сети? — Не а, — качаю головой я, допивая кофе. — Вот. А растет она охуительными темпами, скажу я тебе. Потом можно будет по политике поработать. Про партии какие нибудь написать. Или не написать. В зависимости от того, как заплатят. У меня тут есть связи на этом уровне. Сечешь? А? Перспектива, я тебе доложу. Ты просто пойми. В Сети нужно общаться не со сбродом, а с нормальными людьми. Я делал разные проекты, которые сейчас в лидерах. Я изнанку всю прорюхал. У меня чутье, что сейчас такой проект нужен. Он хлопает меня при этом по плечу, пристально смотрит в глаза и говорит самые важные вещи шепотом. В общем, использует весь арсенал подручных ему средств, которыми он запутывает здешних лохов. Понимая, что возражать человеку, оценивающему темпы роста рекламного рынка в Сети характеристиками «охуительные», бесполезно, я повторяю как попугай: — Интересно, брат, очень интересно. А сколько денег нужно? — Да денег то гроши. Офис там снять, компьютеры купить, на зарплату, на первичную раскрутку. У меня уже и бизнес план есть, если тебе интересно, встретимся и обсудим на неделе. Прибыль в конце года колоссальная. — Так сколько денег то, браза? У меня, может, столько нет? — Денег… Денег двадцать тысяч. — Авдей опять смотрит мне в глаза, проверяя реакцию. — Ну в пятнадцать можем уложиться на первом этапе. Зато прибыль потом в районе сотки. Я не помню сейчас точно, по моему, я так считал. Зае**сь, да? — Да. Круто. — Я уже даже не пытаюсь скрыть свое безразличие к выгодному бизнес проекту, но, понимая, что должен как то компенсировать Авдеевы ожидания моего финансового участия, предлагаю: — Авдей, я подумаю и перезвоню. Давай я водки закажу? Выпьешь со мной? — Подумай, — вздыхает Авдей, который также не пытается скрыть своего разочарования, — а водку буду. Давай. Я сейчас только в туалет схожу, возьми на мою долю, ладно? — Возьму, конечно. Граммов четыреста, да? Я угощаю, старик. Давно не виделись и все такое, понимаешь? — Угощаешь? — Глаза Авдея сверкнули огнями Валгаллы. — Ну ладно. Пить так пить. Завтра на работу, конечно, но что поделать? Мы же не каждый день встречаемся. Тогда сигарету давай. У меня кончились. Мы оба долго смеемся, стартовое дружелюбие беседы возвращается, и мы собираемся продолжить вечер в обстановке полного доверия и взаимопонимания. Приносят водку. Под разговоры об Интернете и разные приколы из жизни контркультурщиков я постепенно напиваюсь. Заказываем еще пятьсот, и я понимаю, что сваливать отсюда нужно стремительно. Авдей тем временем начинает очередной рассказ про какого то знакомого, владельца большого портала, торгующего компьютерами и оргтехникой в Сети. — У них работал водителем парень, его тоже Сашей звали… В этот момент я теряюсь в догадках, кого же еще тут зовут Сашей. Путем напряжения наиболее трезвых остатков мозга я прихожу к выводу, что Саша — это мой собеседник, так как я — точно не Саша. Но собеседник может носить другое имя и, не помня моего, допустить, что меня зовут, например, Саша. В общем, я окончательно путаюсь. Решать подобные головоломки по пьяни достаточно обломно. Посему я просто киваю. Тем более судьба водителя Саши меня совершенно не ебет. Авдей также уже слабо себя контролирует, он говорит, подперев голову локтем, который постоянно съезжает со стола под тяжестью Авдеевой туши. Несколько раз Авдей переворачивал свой стакан, наливал новый, опять переворачивал, и вот наконец он встает, бубнит, что скоро вернется, и неуверенно, зигзагами, движется к туалету. Пользуясь случаем, я подзываю официанта, всовываю ему деньги за выпивку и встаю из за стола. Внизу у выхода меня догоняет Опарыш. — Слушай… это, я че хотел. — Опарыш уже пьян в дугу (похоже, по состоянию на двадцать два часа трезвых в этом помещении не осталось), смотрит куда то мимо меня и мучительно пытается конструировать слова в предложения. — Добей пару сотен, а то нам за стол расплатиться не хватает… Ну, увидимся в следующий раз или пересечемся на неделе, я отдам. — Вань, я чего — Савва Морозов? — В плане? — тупит Опарыш. — В плане того, что я не помогаю большевикам. Ты же час назад кривлялся, что я твой классовый враг. Или брать деньги на водку у классового врага не западло? — Слы, ну че ты как этот, говорю ж тебе, что отдам. — Вань, извини, у меня с собой как раз только двести рублей на такси. И доллары. Больше не выдал мне преступный режим сегодня. — (ой, мамоньки, слово нехорошее вырвалося, простите!)… — чешет затылок Опарыш — Ну, давай доллары, я поменяю схожу, сдачу тебе верну. — Нет, Вань, не могу. Вдруг ты в самом деле Че Геварой станешь в будущем? Я буду тогда рассказывать всем, как я с тобой водку пил. Это будет круто. А рассказывать, что ты раньше у меня на водку стрелял и в обменник бегал, — это не круто. Не поймут меня. Че Гевара не бегал в обменник, врубаешься? — Жлоб ты, б***дь! — Опарыш сплевывает себе под ноги. — Жалко тебе, да? — Нет, Вань, не жалко. О тебе забочусь. Чтобы тебе в будущем меньше переписывать пришлось в своей автобиографии. Я ее заранее очищаю от неприятных и компрометирующих чистоту вождя деталей. Бывай, старичок. — Я хлопаю его по плечу и выхожу из «Кружки».

Да Андрей , ты наверное прав... Именно поэтому и закрыли консульства , но мы же не сдаемся и будем брать приступом До встречи на наших матчах , в спортивном зале Теплице.

Спасибо за поддержку.. Проблем с психологией у нас не будет , команда почти полностью обновляется к высшей лиге. Два белоруса , играли в команде чемпионе Белоруссии. Два русских парня из российской суперлиги , купил немецкого лучшего бомбардира , а сейчас веду переговоры по покупке капитана сборной Чехии - Мартина Длогего . Поэтому бороться как раз будем сразу за высокие места . Есть одна проблема - это получение спортивных виз для русских. Тренер и два игрока уже подались , а вот еще два не успели , а сейчас все консульства в России закрыты и т.е. запись приостановлена . А мы собираемся на предсезонные сборы в июле , боюсь , что не успеем всех собрать во время, сезон начинается 28 августа. Кстати мы теперь будем играть в Праге несколько игр в сезоне. В Праге две команды играют в высшей лиге, так что если кто захочет , может поддержать нас на игре.

Я думаю, что это никому тут не интересно ....но нереальное становится реальностью...Наш клуб будет в текущем сезоне играть в высшей чешской лиге..... http://www.efutsal.cz/index.php?page=clanek&clanek=57467 А планы у нас всегда самые самые....

Поездка была супер ... Полярный день - это нечто .. Все что запланировали , все удалось. Впечатлений масса . Писать лень , лучше расскажу при встрече. www.sovsport.ru/gazeta/article-item/332640 - 45k

Главное , что бы было что показывать У меня чехи все в диком ужасе , после просмотра карты России.....Немой вопрос ..где этот Уренгой на карте ???

Завтра летим в Новый Уренгой на турнир Приполярная Весна....Там - 8 ... http://www.fcbalticflora.cz/detail-novinky/1/148 Соперники очень серьезные , включая супер- легендарный клуб Дина Москва.

Поздравляю Павла с Днем Рождения .!!!!! Пусть все у тебя получится ...

Да , я то же подтверждаю..... Лучшая кухня в городе. Но правда , если говорить о чешской кухне .

Ну что .... снова в путь http://www.breeze.ru/cruises/367 билеты куплены... Год я ждал , когда снова попаду на корабль . Правда на этот раз кораблик по больше , чем в прошлом году... Кто то хотел присоединиться , помнится ... Милости просим ..