Страна утренней свежести

[Matik 0]

 

Это - один из первых рекламных щитов в Северной Корее (он продвигает импортные автомобили), один из плодов экономических реформ июля 2002 года. Тогда правительство объявило свой план: прекратить поддержку государственных предприятий, привести оплату труда в соответствие с результатами, легализовать продуктовые рынки, разрешить рыночную продажу промышленных товаров, произведённых госпредприятиями. Большая часть последних, за исключением "стратегически важных", должна получить автономию от государственного управления.

 

После почти двух лет, как оценить успех или неудачу реформ? Даже базовые экономические показатели засекречены. Li Gi Song, экономист Пхеньянской Академии Наук, утверждает, что ему неизвестен размер инфляции. (Или он не хочет её разглашать.) Остаётся оперировать доступными показателями.

 

До реформы государство покупало рис у колхозов и кооперативов по цене 0.82 вон за кг, и затем продавало его (по карточкам) за 0.08 вон/кг. Теперь, говорит Mr. Li, государство покупает рис за 42 вон и продаёт за 46. Карточная система распределения С.Кореи обеспечивает каждому гражданину 300г риса в день по цене в 46 вон за кг. Если этого недостаточно (что очевидно), продукты можно купить по рыночной цене. Теоретически, даже на рынках цена основных продуктов ограничена. На прошлой неделе предел цен, указанный на входе на рынок Tongil, составлял 240 вон/кг. Фактически рис продавался за 250 вон. В январе его цена была 145 вон, что указывает на высокую инфляцию - признак перехода к рыночным ценам.

 

Обменный курс национальной валюты также изменяется. С декабря 2002 года евро стало официальной единицей внешнеторговых расчётов Северной Кореи. Официальный банковский курс составляет 171 вон за евро. Это ничего не означает: существует полу-официальный курс, который используется для расчёта стоимости импорта. В прошлом октябре, по словам иностранных дипломатов, евро обменивалось на 1030 вон по полу-официальному курсу. На прошлой неделе этот показатель составил 1400. Также существует чёрный рынок, на котором евро продаётся за 1600 вон - что говорит о приближении вона к его рыночной цене.

 

До реформы 2002 года большинство северокорейцев получали 150-200 вон в месяц. Проживание и коммунальные услуги были практически бесплатны. Образование и здравоохранение были и остаются бесплатными. Еда до реформы была практически бесплатной (в установленных пределах). Теперь, зарплата должна быть связана с производительностью, хотя трудно увеличить производительность труда тем, кто работает в официальных органах или на заводах без электричества, материалов и рынков сбыта.

 

Оплата проживания выросла, но в умеренном масштабе: двухкомнатная квартира а Пхеньяне стоит всего лишь 150 вон в месяц [т.е. 0.1 евро], включая электричество, воду и отопление. Доходы населения выросли намного больше - официантка в пхеньянском ресторане получает примерно 2200 вон в месяц, чиновник средней руки - 2700, колхозник и воспитатель детского сада - по 1700, и пенсионеры получают от 700 до 1500 вон в месяц. Швея на успешно работающей фабрике с экспортными контрактами получает до 5000 вон в месяц.

 

Стоимость продуктов и других наобходимых товаров значительно выросла. По данным WFP (программа ООН - World Food Programme), 70% опрошенных семей существуют на 300-граммовый рацион. (Этот опрос проводился среди наиболее уязвимых слоёв населения, составляющих 6.5 млн из общего населения в 23 млн). В то же время, чиновники в Пхеньяне получают по распределению порции двойных размеров.

 

Есть обнадёживающие примеры. В Pukchang, небольшом промышленном городе в 70 км к северовостоку от Пхеньяна, ирландская благотворительная организация обновила канализацию и систему очистки воды. Это увеличило ежедневный объём чистой воды с 80 до 300 литров на человека. Kim Chae Sun, менеджер очистительного завода, получала 80 вон до июля 2002. После реформы её зарплата выросла до 3000 вон. Сейчас она получает 3500. Её муж, работающий на электростанции, получает в среднем 12000 вон в месяц. Плата за их квартиру поднялась с 8 до 102 вон в месяц, однако через год они планируют купить телевизор или холодильник.

 

Кстати, многие северокорейцы покупают телевизоры. Стоимость среднего ТВ составляет 72000 вон, из них лишь 1000 - прибыль компании. Торговцы телевизорами на рынках зарабатывают 10000-12000 вон в месяц. Каким образом люди могут позволить себе такие товары (цена ТВ превышает двухлетний заработок чиновника)? В Пхеньяне меньше машин, чем в других столицах, но их число заметно выросло за год. Многочисленные рестораны предлагают неплохую еду - за хорошую месячную зарплату. И многие из ресторанов набиты битком.

 

Приток иностранных денег многое объясняет (отчасти от родственников за рубежом). Большинство вновь созданных предприятий занимаются внешней торговлей. Номинально они принадлежат государству, но часто имеют иностранного партнёра, обычно из корейской диаспоры в Японии. Часть из них занимается лёгкой промышленностью, ресторанами и гостиницами. Тем не менее, в Северной Корее до сих пор нет частных предприятий, принадлежащих гражданам страны.

 

Фермеры выиграли от реформ: они могут продавать излишки продуктов за рыночную цену. Однако две трети северокорейцев живут в городах, и только 18% площади страны пригодны для сельского хозяйства. Потеряли от реформы чиновники, в особенности провинциальные, не имеющие двойных рационов, равно как и возможности увеличить производительность труда. Но ещё больше пострадали промышленные рабочие: большая часть оборудования устарела, во многих районах вне Пхеньяна нет электричества. На востоке страны находится обширный район, занятый разрушающимися заводами. Многие рабочие занялись сельским хозяйством, хотя каждый клочок плодородной земли уже занят. Отсутствие электричества создаёт дополнительные рабочие места в сельском хозяйстве, так как увеличивается объём ручной работы.

Голод остаётся реальностью вне столицы. К тому же голодные годы 95-99 оставили после себя поколение детей с задержанным физическим развитием.

 

 

Ваш корреспондент принял этих 11-летних школьников за 7-летних, а некоторые из них выглядели на 5 лет. Такие дети особенно уязвимы к болезням и испытывают трудности к учёбе. По сути, Северная Корея живёт в условиях постоянной чрезвычайной ситуации. Вне столицы медицинские услуги крайне ограничены: медикаменты и оборудование в дефиците, во многих больницах нет даже проточной воды.

 

Экономические реформы улучшили жизнь многих корейцев. Но восстановление страны требует значительного притока иностранных средств, что невозможно в условиях политической изоляции Северной Кореи.

 

The Economist

[Matik 0]

Кстати, на прошлой неделе в Boston Globe была статья о перебежчике из Северной Кореи.

 

Ri Song Dae в течение 10 лет был мелким торговым функционером в Северной Корее - он периодически закупал продовольствие за рубежом. В августе 2001 года он со своей женой и 6-летним сыном прибыли в Канаду и подали прошение об убежище. Японские родители его жены обвинили её в предательстве [уместно вспомнить авторитет родителей на Дальнем Востоке]. Она попыталась покончить с собой [неудачно], а затем согласилась оставить мужа и ребёнка и вернуться в Северную Корею. По возвращении она была казнена, как и отец Ri Song Dae. В сентябре 2003 года канадская иммиграционная служба вынесла свой вердикт: сын Ri может остаться в стране [полным сиротой], а отец - нет, потому что "есть серьёзные основания полагать, что он совершил преступления против человечества, так как он долгое время работал на правительство Северной Кореи". [Никаких конкретных свидетельств преступной деятельности не имелось]. 20-го февраля это решение было подтверждено канадским министерством гражданства и иммиграции. Драматический хэппи-энд: оно было изменено практически в последний момент, 3-го марта.

[StYlus. 1]

Кстати, о рекламном щите в начале темы, и не только... (на англ. яз.)

[graycrow 0]

очередные фотки из КНДР

 

http://www.fishmonger.ru/06-07-27/index.htm

[Dim 0]

Ну тогда уж и это к обязательному прочтению/просмотру.