Leaderboard

Цветок. Вероника была крашеной блондинкой 48 лет. Среднего роста, обычной для её возраста внешностью.Работала она в небольшом местном продуктовом магазине. Менеджером по продажам, как было записано в её трудовом договоре. А на самом деле продавцом на одной из трёх касс, расположенных в торговом зале.Работа её состояла в том, что бы считать штрих-код с упаковки и подвинуть товар по ленте мимо кассы. Принять деньги и дать сдачу. Или просто выдать чек, если оплачивали карточкой. Разговаривать даже не требовалось. Сумма видна на мониторе.- Добрый день.Молоко, печенье, хлеб, три банки пива, колбаса.- Спасибо, приходите ещё, - и уже следующему покупателю, - Добрый день.Упаковка мандаринов, булочки, жевательная резинка, упаковка воды.- Спасибо, приходите ещё.И так каждый день. С утра до вечера. По плавающему графику. По которому иногда её выходные попадали на выходные. А иногда и на будние дни.В ту субботу Вероника была на кассах одна. На третьей, на своей любимой кассе. В субботу утром покупателей в магазине мало. Всем охота подольше поспать, понежиться в постели.Парочка человек ходила вдоль стеллажей, набирая себе в корзины разные вкусности. Вероника скучала, вертясь на своём табурете.К кассе подошёл мужчина. Шерстяное пальто, шёлковый шарф.- Добрый день.- Здравствуйте.Бутылка молока, кефир, хлеб, упаковка творога, небольшая коробка конфет, букет цветов.Стенд с готовыми букетами роз и хризантем стоял возле её кассы. Стоили они раза в два дешевле, чем в цветочных магазинах. Но выглядели так же.Мужчина протянул деньги. Взял сдачу. Уложил продукты в пакет.А затем вытащил из букета розочку и протянул Веронике.- Это вам, - сказал смущённо.- Мне? - растерялась Вероника.- Вам, - подтвердил мужчина и улыбнулся.Улыбка очень шла мужчине. От уголков глаз побежали морщинки, сами глаза стали шире. На щеках образовались ямочки.- И чем я это заслужила? - спросила Вероника. Всё так же растерянно.- А вы подумайте, - ещё раз улыбнулся ей мужчина и пошёл к выходу.Выглядел он лет на 40-45. Одет был очень прилично. И уехал на иномарке, насколько успела заметить через грязное витринное стекло Вероника.Она держала в руках красную розу и пыталась прийти в себя. И ей это не удавалось. Небольшой цветок в её руке совершенно выбил Веронику из колеи.Хлеб, сосиски, сыр, шпроты...Вероника подняла глаза. У ленты топталась покупательница, выкладывая из корзинки выбранные продукты.- Я сейчас, я на минутку, - сказала ей Вероника и слезла с табурета.Она взяла с полки бутылку с минеральной водой. Открыла её. Поставила туда розочку. Вернулась на кассу.Подумала, куда поставить импровизированную вазу с цветком. Наконец то приспособила её сбоку, рядом с планшетом, на котором были написаны цены на кондитерку.Мысли в голове метались, как сумасшедшие. Бросало то в жар, то в холод.Десяток яиц. Маргарин. Майонез. Банка оливок. Нарезка колбасы.Подарил цветок. Почему ей? Почему вообще подарил?Две бутылки пива. Упаковка селёдки. Сырок. Килограмм яблок.На перерыв Вероника унесла розочку в подсобку. Выслушивала подтрунивание коллег по работе и глупо улыбалась.Она уже и забыла, когда ей кто то дарил цветы.Мужчина появился в следующую субботу. Прошёлся по торговому залу. Покидал в корзинку продукты. Около кассы подошёл к цветочному стенду. Выбрал букетик. Вытащил одну розочку из него. Протянул Веронике.- Спасибо, - сказала Вероника.- Пожалуйста, - улыбнулся мужчина.И ушёл.В этот раз Веронике удалось рассмотреть машину, на которой уехал мужчина. Красная новенькая Тойота. С надписью Hibrid на багажнике.- Не бедный, - константировала подруга Ирка, которой Вероника рассказала про свои цветочные приключения.- Да не в этом дело, - вздохнула Вероника, - он сам по себе замечательный. Улыбка, просто обалдеть. И цветы дарит. Мне.- Может влюбился? - высказала предположение Ирка.- В меня? - удивилась Вероника, - я его старше лет на десять. Я обычная. Взрослые дети. И муж.- Любовь зла, - ответила Ирка, - никогда не угадаешь, кто в кого влюбится. Кстати, у тебя в следующую субботу выходной.- Хочешь, я вместо тебя выйду? - тут же предложила Вероника.- Хочу, - кивнула головой довольная Ирка.На том и порешили. Вероника вышла на работу в субботу. А Ирка вместо подруги во вторник.Мужчина пришёл в субботу как обычно. Утром. И подарил цветок. И в следующую субботу то же. И в следующую.Это было похоже на ритуал.- Добрый день.- Здравствуйте.Творог. Хлеб. Молоко. Кефир. Букетик цветов.Одну розочку мужчина вытаскивал и протягивал Веронике.- Спасибо большое, - краснела та.- Пожалуйста, - отвечал мужчина.Выходил из магазина. Садился в свою красную машину и уезжал.Вероника хотела спросить, как его зовут. Хотела что то сказать, кроме обычных спасибо и пожалуйста. Но не могла. Терялась. Видела только его ослепительную улыбку и цветок в протянутой руке.Обручального кольца на руке не было, кстати. На левом среднем пальце красовалась печатка. Правая рука была без украшений.Одет мужчина был или в голубое шерстяное пальто, или в синюю тёплую куртку. Пахло от него неизвестным, но приятным парфюмом.Вероника сделала себе причёску. Маникюр. Под фирменную спецовку одела итальянский свитер.Долго мучилась с выбором духов. Пока Ирка не посоветовала Шанель номер пять.- Это классика, - сказала она, - этот запах всем идёт. И молодым, и нам с тобой.И Вероника с ней согласилась. Пятый номер - это классика. Тут не поспоришь.Мужчина приходил каждую субботу пять раз подряд. Три раза в марте и два раза в апреле.А на шестой раз не пришёл.Вероника сидела с самого утра на третей кассе. С образцовым макияжем и такой же образцовой причёской. Пахло от неё Шанелью.Макароны. Бутылка белого вина. Сыр. Коробка конфет.9 часов утра. Обычно мужчина появлялся в это время.Килограмм груш. Килограмм картофеля. Два кабачка. Упаковка лимонов. Три пакета специй. Батон белого хлеба.10 часов утра. Вероника не отводила глаз от входа в магазин.Упаковка чипсов. Пиво. Жевательная резинка.11 часов утра. Надежда на встречу с любимым покупателем таяла. Но Вероника сидела на кассе, хотя ей уже давно хотелось в туалет.Почки свиные. Горох в банке. Чёрный хлеб. Шпроты. Масло сливочное пачка. Килограмм сахара.Лишь после обеда Вероника смирилась с тем, что мужчина сегодня не прийдёт.Она вдруг как то сникла. Волосы растрепались. Пятый номер смешался с запахом пота. Да ещё и ноготь сломался.Вероника нахамила покупательнице. Поцапалась с Иркой, обозвав подругу тамбовской дурой. А под конец рабочего дня ещё и с выручкой напутала. Пришлось пересчитывать кассу два раза.Пришла домой. Поужинала вместе с мужем. Вместе посмотрели какой то фильм. Легли спать.Муж подвинулся к ней в темноте. Зашарил по телу руками, стараясь стянуть нижнее бельё.- Коля, ты что делаешь? - спросила его Вероника шёпотом.- Это, сексом с тобой хочу заняться, - в ответ прошептал муж.Дети жили отдельно от них, но привычка шептать в постели осталась.- Какой может быть секс? - возмутилась Вероника, - от тебя чесноком воняет, мочи нет.- Так ты сама же в борщ положила, - обиженно пробубнил муж, - три головки нарезала. Сама же говорила, что от простуды помогает.- А ты и рад стараться, - прошипела Вероника, отдирая руки мужа от своего тела - все три головки и сожрал. А о мне даже не подумал. Чеснок у меня все желания убивает.Коля обиженно засопел в темноте.- Давай тогда я сзади, - внезапно предложил он.- В каком смысле ты сзади? - не поняла Вероника.- Ну ты на четвереньках, а я сзади, - пояснил муж, - ты тогда запах не почувствуешь.Вероника задохнулась от негодования.- Да я тебе что, корова, что ли? - завелась она, переходя с шёпота на крик, - ты меня вообще за человека не считаешь? Только о себе и думаешь, скотина. Пожрать да поспать. А о жене только по ночам вспоминает.- Я сапоги купил, - попробовал оправдаться Коля, - две недели назад.- Аха, купил, - голос Вероники окреп, - зимние сапоги он мне весной купил. Потому что 50 процентов скидки настали. Молчи лучше. Я всю зиму в старых протопала. И вот он, благодетель. Купил таки. Как раз почти на майские. Разведусь я с тобой. Надоело всё.Коля отполз на свою половину постели и затих. А Вероника беззвучно поплакала в подушку минут десять. А потом уснула.Мужчина появился в магазине в следующую субботу. Как ни в чём ни бывало.Положил на ленту привычный набор продуктов. Вытащил из букета цветок. Протянул Веронике.- Спасибо, - ответила та, - а вас не было в прошлый раз.- Я болел, - улыбнулся ей мужчина, - простыл.- Вы не болейте, - горячо сказала Вероника, - витамины попейте, чай с лимоном. Мёд у нас хороший продаётся. А ещё лучше, чеснок. Купите связку чеснока. У нас хороший продаётся. И в суп его порежьте. Или на хлеб натрите.- Спасибо, - сказал мужчина, - уже всё хорошо. Я здоров.Он взял пакет с продуктами. Пошёл к выходу. На пороге обернулся и помахал рукой.Сердце Вероники рухнуло куда то вниз. Ей стало жарко.Она помахала в ответ рукой.К кассе подошёл следующий покупатель.Упаковка сосисок. Батон белого хлеба. Чёрный чай. Кукурузное масло. Сухари. Килограмм конфет Птица дивная...Веронике хотелось петь. Петь и танцевать. Но она сидела на кассе и обслуживала покупателей.Так прошёл апрель. А потом и май. Вместо пальто мужчина стал приходить в рубашке и джинсах. Иногда сверху у него был надет пиджак.Вероника одела лёгкое ситцевое платье. Коротко постриглась. Записалась к зубному. Поставить новые коронки и подлечить два коренных зуба.Деньги на зубного пришлось с боем выбивать у мужа. Который планировал купить надувную лодку для рыбалки с друзьями. Коля сопротивлялся, как мог, но через два дня сдался. Вероника убедила его, что зубы для жены важнее куска резины.И Коле было разрешено с друзьями уезжать на охоту и рыбалку на выходные. Тем более, что по субботам она всё равно работала.Наступил июнь. Жаркий и томный.По улицам гуляли влюблённые парочки. В парке играла музыка. Дни стали длиннее.И Вероника решилась.В очередную субботу она дождалась своего мужчину. Он выложил продукты на ленту. Достал из букета одну розочку и протянул Веронике.- Сколько с меня? - спросил.- Меня зовут Вероника, - ответила ему Вероника, - а вас как?- Евгений, - ответил мужчина, - очень приятно.Вероника вздохнула. Ей было страшно. Страшно что то спрашивать.- А кому вы цветы покупаете? - продолжила она допрос.- Папе, - терпеливо ответил мужчина, - я его навещаю по субботам. И ставлю цветы в вазу. У него так заведено. Сколько с меня?- Понятно, - сказала Вероника, - а вы женаты?- Женат, - ответил Евгений и улыбнулся, - а что?Вероника побледнела. Ей вдруг сделалось дурно. И захотелось провалиться сквозь землю. Но вместо этого она продолжила спрашивать.- А почему вы мне дарите по цветку каждую субботу? - внезапно охрипшим голосом спросила она, - у вас же жена есть.Евгений внимательно посмотрел на Веронику. Улыбка медленно сползла с его лица.- У вас в букетах по десять цветков, - сказал он, - а чётное количество дарят только мёртвым. Я папе всегда привожу нечётное количество. Он же живой. А один цветок жалко выкидывать было. Вот я вам его и оставлял. Без всякой мысли. Честное слово.- Понятно, - прошептала Вероника.У неё вдруг сильно заболела голова. И стало стыдно.- Вы долго ещё? - спросил ставший за Евгением мужичок с упаковкой пива.- Касса не работает, - кинула ему Вероника, - подойдите к первой.За первой кассой сидела Ирка. Она одновременно обслуживала дородную тётку и старалась услышать, о чём говорят Вероника и Евгений.Так сколько с меня? - спросил тот.Вероника ответила.Евгений протянул ей деньги. Взял сдачу.- Извините, - сказал он, - я без всякой задней мысли вам цветы дарил. Не выкидывать же?Он вышел из магазина. Сел в свою красную Тойоту и уехал.Одинокая розочка осталась лежать на ленте.Вероника взяла её и выкинула в корзину для мусора.Подбежала Ирка.- Что у вас произошло? - с горящими глазами спросила она, - что случилось? Как его зовут? Кому он цветы покупает?- Он женат, - упавшим голосом ответила Вероника, - нам никогда не быть вместе.- Ну и что? - удивилась Ирка, - делов то. Жена не стенка. Подвинется.- На чужом несчастье счастье не построишь, - всё тем же замогильным голосом продолжила Вероника.- Наше счастье в наших руках, - гоготнула Ирка, - и в ногах тоже. И не только. Раз цветы дарил столько времени, значит у него к тебе есть интерес.Вероника внимательно посмотрела на подругу. Хотела сказать что то грубое и обидное, но сдержалась.- Будет и на нашей улице праздник, - не унималась Ирка.- Вообще то у меня муж есть, - вдруг твёрдо и чётко проговорила Вероника, - любимый. Он ради меня от своего хобби отказался.- От какого хобби? - растерянно спросила Ирка.К кассе подошёл мужичок в спецовке. Начал выгружать из корзинки продукты.- Иванова, не мешай мне работать, - ответила ей Вероника, и добавила, обращаясь к покупателю, - доброе утро.Мужичок кивнул.- Подумаешь, принцесса, - обиделась Ирка, - у тебя климакс в голову ударил. Вот ты на людей и кидаешься. Успокоительного попей.И Ирка ушла к своей кассе.А Вероника принялась пробивать товар.Батон белого хлеба. Чёрный хлеб. Банка кофе. Сахар-рафинад. Два сырка плавленных. Фасоль в томатном соусе. Скумбрия в упаковке. Связка лука. Пачка презервативов.

Евросоюз в 2022 году выделил Украине финансовую помощь в размере 19,7 млрд евро и продолжит ее поддерживать так долго, как будет нужно — Урсула фон дер Ляйен. --- Все честно, кстати. Только в последнем предложении не хватает ответа на вопрос, кому именно нужно. И вот это еще прекрасно: --- Европейский фонд мира будет увеличен на 2 млрд евро для оказания военной поддержки Украине — Олаф Шольц

АТОшник. Я не знаю, сколько пройдёт времени. Может месяц, может несколько дней. А может и года. Но этот день настанет. Кто то позвонит или постучиться в твою дверь. Ты откроешь и тут же уткнёшься лицом в пол, не имея возможности дышать. Тебя поднимут, повернут к свету и спросят - "Фамилия, имя, отчество".Ты ответишь. Тебя затолкают в машину и куда то отвезут. Отвезут тебя в камеру. Обычную тюремную камеру с решёткой на окне. Где ты будешь сидеть. И откуда тебя буду уводить на допросы.А на допросах следователь будет тебя спрашивать о том, о чём ты не хотел бы говорить. Но говорить придётся. Рассказать всё равно придётся. Всё. С кем ты был. Кто именно убивал. Кто насиловал. Кто отдавал приказ. Кто его выполнял. Всё прийдётся сказать. И говорить ты будешь. Будешь. Потому что будешь надеятся, что тебя простят. Будешь думать, что чем ты больше скажешь, тем меньше тебе сидеть в тюрьме.Тебе будет страшно. Жутко страшно. Как было страшно тем, кого ты убивал. Но тебя никто не убьёт. К сожалению.Ты будешь жить. В тюрьме.Жрать, спать, срать. На нескольких квадратных метрах.Ты станешь животным. Опасным животным, которого посадили в клетку.И ты будешь проклят.И дети твои.И этот день настанет.Обязательно.

Себастьян Перейро - торговец черным деревом. Очень приятно. Может еще и Айдар вернется?

Ясновидящая. Дар у Натальи Васильевны обнаружился не сразу. Она была самым обычным зубным врачом в местной поликлинике. Очень хорошим врачом. С золотыми руками и отзывчивым сердцем, как о ней однажды написали в местной газете.Первый случай ясновидения произошёл с Натальей Васильевной года за два до её выхода на пенсию – на новогоднем корпоративчике. Когда после официальной части сели за стол, Наталья Васильевна выпила рюмку, другую да вдруг застыла: глаза у неё остекленели, рот чуть приоткрылся. Первой её состояние заметила сидевшая рядом старшая медсестра Лариса.– Натусь, ты чего? – спросила она окаменевшую подругу. – Тебе плохо?Голос у старшей медсестры был командный, зычный и очень внятный. Народ за столом затих. Все повернули головы к Наталье Васильевне. Она же пожевала губами и вдруг выдала каким-то бесцветным металлическим голосом свою первую пророческую фразу.– Главврача через месяц уволят, – сказала Наталья Васильевна.– С чего это вдруг? – отозвался сидевший во главе стола главврач.– Потому что завхоза посадят, – всё тем же металлическим голосом ответила Наталья Васильевна.Завхоз ничего на это не сказал. Услышав пророчество, он подавился холодной водочкой, которую в этот самый момент пил из запотевшего гранёного стаканчика. Закашлялся. Ему дали воды, потом ещё водки. Но кашлял он и матерился до конца вечера.А Наталья Васильевна же после последней фразы вдруг очнулась: дёрнула подбородком вверх и вздохнула.– А? – сказала она. – Что? Что случилось?– Ты совсем дурная так шутить? – зашипела на неё Лариса. – С двух рюмок-то?– А что я сказала? – удивилась Наталья Васильевна.– Ничего, – оборвала разговор Лариса, – закусывай давай. Не порть вечер.Наталья Васильевна закусила. Вечер плавно покатился дальше. Его, правда, попыталась испортить главный бухгалтер, решившая станцевать стриптиз на столе, но одинокую женщину быстро скрутили коллеги и увезли домой.А после новогодних праздников в поликлинику нагрянула комиссия из Москвы. Рыли они основательно и кропотливо. И нарыли. Завхоза забрали из дома ранним утром. С главврача, который, как оказалось, его покрывал, взяли подписку о невыезде, а после суда уволили.Второй случай произошёл через полгода после первого.Пришла на приём к Наталье Васильевне молодая студентка по имени Валя, четверокурсница. Верхняя шестёрка. Выпала пломба. Наталья Васильевна прочистила канал, заложила лекарство. Молоденькая помощница приготовила временную пломбу. И тут Наталья Васильевна застыла: рот приоткрылся, глаза остекленели.– Ыыыыыы, – промычала открытым ртом студентка, испугавшись этого странного состояния зубного доктора.– Двойня у тебя, – вдруг сказала Наталья Васильевна, – девчонки. Две недели. – Ыыыыыыы, – забилась в зубоврачебном кресле студентка, – нееееее, ыыыыыыыы.– Не вздумай аборт делать, – по-прежнему глядя куда-то вдаль, продолжила Наталья Васильевна, – сдохнешь.– Ой, мамочки, – подала голос стоящая позади Натальи Васильевны помощница, – что с Вами?– А? – очнулась Наталья Васильевна. – Что? Что случилось?Студентка вырвала из открытого рта куски ваты, которыми был обложен больной зуб.– Вы сказали, что я беременна и что я сдохну, – выпалила студентка. – Это что за приколы?– Я? – удивилась Наталья Васильевна. – Я пломбу хотела закрыть. Валя, сядьте на место.– Сдохнешь, если аборт сделаешь, – уточнила ассистентка Натальи Васильевны. – У меня раствор сейчас застынет. Ставьте эту пломбу проклятую!Студентку усадили обратно в кресло и запломбировали больной зуб. Из кабинета Валя прямиком направилась в аптеку, где купила два экспресс-теста на беременность. Из аптеки она помчалась в туалет. Тест ничего не показал. Одна полоска. Мимо. Валя сразу же отправилась к главврачу, где написала жалобу на Наталью Васильевну. В ней было сказано, что стоматолог употребляет на работе алкоголь и по пьяной лавочке вмешивается в личную сексуальную жизнь пациентов, пугая их своими рассказами про внеплановую беременность, которой нет и быть не может. И как доказательство – одна полоска на тесте.Но через два дня на втором экспресс-тесте, уже в общежитии, проступило две полоски. А ещё через восемь месяцев Валентина родила двойню – двух девочек. К Наталье Васильевне на работе стали относиться настороженно, но с уважением.Было ещё несколько случаев ясновидения.Наталья Васильевна предсказала, что глава района разобьётся на машине. Через неделю в соседнем районе глава на служебной машине влетел под самосвал.Следующее предсказание коснулось старшей медсестры, Ларисы. Той, которая была свидетельницей первого пророчества Натальи Васильевны. Озарение произошло во время обеда за столиком в столовой.– Счастье тебе привалит, – сказала Ларисе Наталья Васильевна, – в ближайшее время привалит. Большое счастье.– А в чём счастье-то? – осторожно спросила Лариса. – В лотерею выиграю или на работе повысят?– Счастье женщины – в мужике, – отозвалась Наталья Васильевна, – а у тебя счастья до конца жизни теперь будет много.Сорокашестилетняя Лариса вздрогнула. За её плечами было два ну очень несчастливых брака, три аборта и два выкидыша. Жила она одна, по выходным приезжая к престарелым родителям за город.– Ты уверена? – спросила она подругу.– А? – очнулась Наталья Васильевна. – Что? Что случилось?– Ничего, – ответила Лариса. – Ты мне глупости какие-то сказала.– Извини, – вздохнула Наталья Васильевна, – я сама не знаю, что это со мной. И не помню ничего. Прости. Мне после этих приступов почему-то есть очень хочется. Я пойду, ещё второго себе возьму.После работы Лариса отправилась не домой, как обычно, а в бар. Предсказанное женское счастье почему-то пугало и будоражило организм. И организм надо было расслабить.В баре Лариса выпила мохито. Затем ещё один. А потом к ней подсел лысоватый мужичок, которому она и выложила всю свою подноготную: про неверных мужей, аборты и выкидыши. Проснулась Лариса у себя дома, но в обнимку с лысоватым.– Извините, – сказала она, – я вчера немного перебрала и наговорила лишнего. Я Вам сейчас завтрак сделаю. И можете ехать к своей жене – она, наверное, Вас ждёт.– У меня нет жены, – вздохнул мужичок, – я вдовец.– Ой, простите, – почему-то испугалась Лариса, – Вы в трауре, а я тут со своими глупостями.– Да какой траур? – махнул рукой мужичок. – Пять лет уже прошло. Дети выросли. Живу один. – Тогда переезжайте ко мне, – вдруг брякнула Лариса, – чего одному-то? Мужик почесал затылок, подумал, посмотрел наверх, как будто на потолке было что-то написано про то, куда и к кому ехать жить.– Нет, – наконец-то сказал он, – лучше Вы ко мне. У Вас площадь маленькая, а у меня трёшка. И машина служебная.– Служебная? – переспросила Лариса. – А Вы кем работаете? И это… Вы извините, я забыла, как Вас по отчеству?Имя она, кстати, тоже не помнила.Лысоватый встал, завёрнутый в простыню. Головой он доставал Ларисе до подбородка.– Николай Васильевич, – представился он, – полковник Абузяров. Командир войсковой части. За городом которая. Через год в отставку выхожу.– Ой… – выдохнула Лариса и, завернувшись в другую простыню, бросилась к шкафу. – Вы куда, Лариса? – удивился полковник.– Вещи собирать, – ответила Лариса, вытягивая из шкафа огромный чемодан, – к Вам же едем.– А ничего, что я ниже Вас ростом? – охрипшим голосом спросил Николай Васильевич.И сама Лариса, и её жизненная история, рассказанная накануне, и эта милая непосредственность – всё ужасно нравилось полковнику.– В постели это незаметно, – ответила Лариса и добавила: – Может, сначала позавтракаем? Я очень вкусно готовлю. – Можно позавтракать. И заодно умыться бы, – согласился мужичок. – А потом я помогу с вещами. Свадьбу они сыграли через два месяца.После этого предсказания жизнь у Натальи Васильевны стала, мягко говоря, напряжённой. К ней повалил народ с просьбами: вылечить рак, вернуть мужа, найти пропавшего родственника. С больными зубами пациентов практически не было. К Наталье Васильевне шли здоровые люди со здоровыми зубами, но с верой в чудо. А приступы ясновидения у Натальи Васильевны были неконтролируемыми, и она никак не могла помочь страждущим.Но тут, к счастью, в отделе кадров поликлиники обнаружили, что медицинский стаж стоматолога перевалил отметку в 30 лет, и Наталью Васильевну отправили на заслуженный отдых – то есть на пенсию. По месту жительства её достать с просьбами о ясновидении было намного тяжелее, и поэтому поток желающих заглянуть в будущее иссяк.Наталья Васильевна, конечно же, периодически изрекала предсказания, но они в основном были или неместного масштаба, или не такие грандиозные, как у Ларисы. Интерес к Наталье Васильевне постепенно стал спадать. Она превратилась в обычную молодую пенсионерку, летом живущую на даче, а зимой посещающую различные вернисажи и выставки. Муж Натальи Васильевны зарабатывал неплохие деньги, и они могли себе это позволить.Прошло два или три года. И тут во дворе случилась неприятность – умерла старшая по дому. Хоть и одинокая, но довольно активная старушка, Клавдия Андреевна. Было ей то ли 80, то ли 85 лет.Прилетел из Калининграда внук усопшей. Договорился с моргом, кладбищем, с соседним кафе по поводу поминок. Пригласил всех жителей девятиэтажки почтить память любимой бабушки. Похороны были назначены на субботу, поэтому многие согласились: выходной день как-никак, да и покойная была женщиной приличной, много сделавшей для обустройства двора и самого дома.Собралось человек двадцать, в основном женщины. Погрузились в автобус и поехали на кладбище. На погосте уже ждал катафалк с обитым чёрной материей гробом. Четверо мужиков с лопатами опустили гроб в заранее выкопанную яму и забросали её землёй. Получили пару бутылок водки и ушли закапывать очередного клиента.– Спасибо большое, что пришли, – прокашлявшись, сказал внук Клавдии Андреевны, сорокалетний пузатый мужчина в сером костюме. – Очень приятно, что столько народу пришло к моей бабушке. Спасибо вам. Вы очень дружный дом.– Да, хорошая была женщина, – всхлипнула Нина со второго этажа. – По-моему, это первые похороны из нашего дома. С самого заселения никто не умирал. – Да, – согласилась с ней семидесятилетняя баба Зина с пятого этажа, – первые похороны. А дому-то двадцать лет почти. Интересно, когда будет следующий? И кто?– А это у Натальи надо спросить, – опять шмыгнула носом Нина, – она всё знает.Все, как по команде, повернулись в сторону Натальи Васильевны, а та замерла, приоткрыла рот, глаза её застекленели.– Ой, – испугалась баба Зина, – приступ у Натальи. Щас что-то скажет.– Следующим, кто умрёт, – вдруг заговорила Наталья Васильевна, – будет тот, кто первым выйдет из ворот этого кладбища.И замолчала. Затих и народ. Было слышно, как гудит где-то загородная электричка и поёт на соседнем участке соловей.– Твою мать, – первым нарушил молчание электрик Василий с первого этажа, – охренеть просто! «Пункт назначения», серия десятая.– Вы чего? – удивился внук Клавдии Андреевны.– Пошли, расскажу, – Василий схватил внука за рукав и оттащил к соседней могилке, где и рассказал единственному, кто не знал про дар Натальи Васильевны, про этот самый дар. После рассказа он вынул из-за пазухи бутылку водки и предложил внуку. Тот подумал немного и согласился.А Наталья Васильевна, как ни в чём не бывало, отошла от отпрянувшей от неё толпы и уселась на скамейку, стоящую у роскошного памятника по соседству. На памятнике было написано: «Вадим Гвоздев. Спи надёжно, дорогой ты наш. Твоя жена и дети». И чуть ниже – даты рождения и смерти.– Совсем молодой, – посчитав в уме года, промолвила Наталья Васильевна, – сорок только стукнуло. Жить бы да жить.– Наташ, что нам делать-то? – подала голос из стоящей рядом толпы жильцов дома баба Зина.– А? – удивилась Наталья Васильевна. – Как, что делать? На поминки ехать. Или рано ещё?– Она не помнит ничего, – сказал кто-то.– Ты нам нагадала, что, кто первый с кладбища выйдет, тот умрёт, – баба Зина подошла к Наталье Васильевне и уселась с ней рядом на скамейку. – Только что.– Я? – опять удивилась Наталья Васильевна. – Я ничего не помню.– Да я понимаю, – вздохнула баба Зина. – Ты инструмент в руках высших сил. Но ты совершенно ясно сказала, что, кто первый выйдет из ворот кладбища, тот тут же и умрёт.– Ой! – испугалась Наталья Васильевна. – Я неспециально. Что же теперь делать-то?– Да что сейчас сделаешь-то? – вздохнула баба Зина. – Вот посижу чуть–чуть, и отправимся на поминки. Что-то у меня колени заболели. К грозе, наверное.Судя по всему, колени заболели у всех, кто присутствовал при погребении. Народ разбился на небольшие группки и расселся где только можно: на скамейках у могил, на низких оградках. Кто-то из мужчин просто присел на корточки.Прошло пять минут, десять, сорок. На дорожке появился водитель автобуса. Того самого, который привёз жителей дома на погребение.– Всё, что ли? – спросил он, подойдя поближе. – Так чего сидите? Поехали! У меня рабочий день заканчивается.– Ты иди, милок, заводи мотор, – отозвалась баба Зина, – прогрей свою колымагу. А мы сейчас подойдём, через минуту-другую.– У меня не колымага, – обиделся водитель, – два года всего бусику. Почти новый, можно сказать.И развернулся, чтобы уйти от странных людей.– Стойте, – вдруг раздался молодой женский голос, – стойте! Да как вы можете? Человека на смерть толкать. Стойте!Обладательницей голоса оказалась молодая мамаша с пятого этажа. Ребёнка она оставила с папой, чтобы съездить на кладбище. Звали мамашу Света. Она подошла к водителю и вцепилась в его рукав.– Не ходите, – сказала она мужчине, – тут такое дело… Наталья Васильевна предсказала, что первый, кто выйдет из ворот кладбища, умрёт. А Наталья Васильевна, она у нас предсказывает будущее. – Это которая зубной врач? – уточнил водитель.– А Вы про неё знаете? – удивилась Света.– Про неё весь город знает, – кивнул водитель, – местная достопримечательность.– Она! Она с нами была, и случилось предсказание. Так что Вы не ходите, – отцепившись от водителя, сказала Света, – а то выйдете и умрёте.– А это что за милая женщина, которая меня прогреть двигатель отправляла? – вдруг спросил водитель. – Кто это?– Никто, – отозвалась баба Зина. – Я не подумала. Неспециально.– Она неспециально, – опять вцепившись в рукав водителя, сказала Света, – простите её, пожалуйста.– Я подумаю, – с угрозой сказал водитель и принялся прохаживаться по аллее, разглядывая надписи на табличках.– Я есть хочу, – вдруг заявила Алла Борисовна, маленькая сухонькая женщина с третьего этажа, – я с утра ничего не ела. А у меня больная поджелудочная. Сводит всё.– Ну, так идите и поешьте, – предложил её сосед напротив Саша Малый, – Вас никто не держит. Обедать надо вовремя. Я вот супчика дома поел перед поездкой.– А я не стала, – растерянно сказала Алла Борисовна, держась за живот, – я на поминки рассчитывала, что там поем. И на завтрак только чай с бутербродом съела. И всё. А теперь мне плохо, я кушать хочу.– Пиццу будете? – участливо спросил Саша. – И если будете, то какую?– Издеваетесь? – со слезами на глазах сказала Алла Борисовна. – У меня поджелудочная болит, сил нету терпеть.– Так будете или нет? – опять спросил Саша и достал из кармана мобильный телефон. – Я закажу. И на Вашу долю тоже. – Тут связи нет, – сказал кто-то из присутствующих, – пробовали уже. Не берут телефоны.– Это у ваших низкобюджетных телефонов нет связи, а у меня есть, – гордо сказал Саша и покрутил чёрную коробочку с логотипом яблока на ней. – Одно деление, но хватит, я думаю.– Мне «Карбонару» большую, «Кока-Колу» и салатик, – прервала хвастовство Саши Алла Борисовна. – Сашенька, я Вам деньги потом отдам. Я как-то не рассчитывала, что на кладбище надо будет себе еду покупать.Саша кивнул, набрал номер и сделал заказ: себе, Алле Борисовне и ещё парочке человек, выразивших желание подкрепиться. Проблема возникла, когда Саша продиктовал адрес.– Как войдёте на кладбище, направо, тринадцатая аллея, – сказал Саша в трубку. – Да, я знаю, что это звучит немного непривычно. Но я с друзьями нахожусь на кладбище, и мы хороним дорогого нам человека. И вот мы решили подкрепиться.При словах о друзьях Алла Борисовна мило улыбнулась Саше. Тот улыбнулся ей в ответ и стал слушать, что ему говорят по телефону. Трубка что-то втолковывала Саше минуты три или даже четыре. – Девушка! – внезапно гаркнул Саша. – Вы напротив моей фамилии видите значок «VIP-клиент»? Видите? Это значит, что я ваш самый лучший клиент. Я постоянно покупаю у вас пиццу. Я лично знаком с вашим директором. И он мне говорил, что мне пиццу привезут в любое время и куда угодно. В чём проблема – приехать на кладбище и накормить голодных людей? От вашей пиццерии до кладбища – пять минут пешком идти. Если надо, я курьера у ворот встречу.Трубка что-то опять стала отвечать Саше, но уже недолго. После чего Саша сказал «о'кей» и выключил телефон.– Ща привезут, – озвучил он, – у них и правда вкусная пицца. Но вот колл-центр – тупые, как пробки.– Все колл-центры тупые, как пробки, – отозвался кто-то из толпы.– У меня «Нокия», и у меня тоже телефон ловит, – сказала Алла Борисовна, достав из кармана свой мобильник.– Так а что же Вы сами тогда себе пиццу не заказали? – спросил Саша.– Я не подумала, – ответила Алла Борисовна, – да и денег у меня нет с собой.– У них есть связь, – подтвердил Семён Семёныч с шестого этажа. – Просто рядом с могилой и ближе к выходу нет сигнала, а вот на этой половине аллеи очень прилично берёт.Все вдруг засуетились, начали доставать телефоны. Раздались звонки. Толпа плавно переместилась от могилы Клавдии Андреевны вглубь тринадцатой аллеи.И вдруг из-за поворота аллеи вылетела Светлана – та самая молодая мамаша, уберёгшая водителя автобуса от неминуемой смерти. За ней гнался мужик в телогрейке. В руке у него была полицейская дубинка. Светлана взвизгнула и смешалась с толпой людей с мобильниками в руках. Мужик остановился, тяжело дыша.– Вы что же это, сволочи, делаете? – спросил он у толпы.– Я перезвоню, – сказал водитель автобуса и сделал шаг навстречу мужику в телогрейке, – а ты кто такой будешь, чтобы тут вопросы задавать? – Сторож я, – ответил мужик, – а вы кто такие?– Мы скорбящие, – ответила Алла Борисовна, – подругу похоронили и скорбим.– И на могилы ссыте, говнюки вы, скорбящие! – вдруг гаркнул сторож. – Совсем совесть потеряли.– Я не на могилу, я рядом, – раздался голос Светланы из толпы. – Я же не виновата, что мне писать захотелось, а у вас тут туалетов нету.– Нету, – кивнул головой сторож, – потому что, мля, это кладбище. Покойники не ссут. А если Вам приспичило, то за воротами – сразу налево. Большими буквами написано «WC».– Ну что Вы так плохо про покойных? – миролюбиво сказал водитель. – А с девушкой мы проведём беседу. Она больше не будет. – Не буду! – покаянно крикнула из толпы Света.– Буду, не буду… Совсем стыд потеряли! – не желал сдаваться сторож. – Думает, красные ажурные трусы надела, и теперь всё можно? Чтобы через десять минут вас тут никого не было!– А почему через десять? – спросила баба Зина. Ей тоже хотелось в туалет, но она терпела.– Кладбище сегодня до четырёх, – ответил сторож, – так что через десять минут чтобы я вас тут не видел. И сторож для убедительности помахал дубинкой.– А если увидишь? – спросил водитель автобуса. – Чего тогда? – Полицию вызову, – ответил сторож и на всякий случай отступил на два шага назад. – Десять минут вам даю, засранцы, чтобы очистить территорию.– Пиццу кто заказывал? – раздался звонкий юношеский голос.По аллее шагал молодой парень, таща две квадратные сумки и прозрачный полиэтиленовый пакет с напитками.– Мы заказывали, – навстречу парню бросился Саша, – я заказывал. Чего не позвонил? Я бы у ворот встретил.– А там телефон не берёт, – улыбнулся курьер, – мёртвая зона.Саша достал кошелёк, отсчитал деньги, отдал их курьеру. Тот взамен денег передал Саше коробки с пиццей и пакет.– Спасибо, – сказал Саша, – спасибо большое!– Пожалуйста, – ответил курьер, – кушайте на здоровье!Он повернулся, сделал несколько шагов по направлению к выходу. Все замерли. Курьер вдруг остановился. Оглянулся. На него смотрели двадцать пар глаз. Не мигая. И, как казалось, никто даже не дышал. Зрелище было, мягко говоря, странное.– Молодой совсем, – вдруг всхлипнула Алла Борисовна, откусывая громадный кусок пиццы.– Вы чего? – сглотнув, спросил курьер.– Ничего, ничего, – ответил Саша, – ты иди. Мы тут скорбим. Близкий нам человек. А ты посторонний. Не мешай нам горевать.– Хорошо, извините, – сказал курьер и сделал ещё пару шагов по направлению к выходу.– Стойте! – закричала Света. – Стойте, молодой человек!Толпа выдохнула.– Я убью эту стерву, – сказал кто-то едва слышно.Но было уже поздно: Света вцепилась в рукав курьера, как совсем недавно в рукав водителя автобуса, и принялась объяснять молодому человеку, почему нельзя выходить из ворот кладбища.– Да ну на фиг, – стараясь отцепить от себя Светлану, сказал курьер, – это всё предрассудки. Никто не может знать, что с нами будет.– Ага, никто, кроме Натальи Васильевны, – сказала Света и отпустила рукав курьера. – То есть Вы тут один умный, а мы, двадцать дураков, идиоты?– Это всё предрассудки, – повторил курьер и зашагал в сторону ворот.Толпа заворожённо смотрела вслед смельчаку.– Наконец-то домой поедем, – так же негромко сказал чей-то голос, который раньше обещал убить Светлану.Но, не дойдя до поворота аллеи пару шагов, курьер вдруг развернулся и направился обратно.– Мне позвонить надо, отчитаться о доставленном заказе, – объяснил он, подойдя поближе, – а у ворот сигнала нет.Курьер прошёл сквозь строй молчаливых людей и скрылся от любопытных глаз за ближайшим памятником. Там он достал телефон и стал в него что-то говорить, а потом слушать.Минут через десять курьер выглянул из-за памятника. Участники траурной процессии стояли и молча смотрели на него. Курьеру стало жутковато.– Ну, ты едешь или нет? – нарушил молчание водитель автобуса. – Там тебя люди с пиццей ждут.– У меня рабочий день закончился, – поёжился курьер. – Всё, я теперь выходной. И это… У меня тут где-то родственники похоронены. Двоюродные. Надо их навестить.– Молодой человек… – начала было говорить Галина с последнего этажа, но не успела закончить предложение.Из-за угла аллеи, как буквально каких-то двадцать или тридцать минут назад, выскочил сторож с дубинкой. Но гнался он не за Светланой, а за бабой Зиной. Баба Зина была постарше Светы, и прыти у неё было поменьше. Поэтому сторож успел пару раз огреть её по спине, прежде чем она забежала в спасительную толпу жильцов своего дома. Кто-то подставил подножку, и сторож упал на дорожку, выронив дубинку. Он вскочил, но дубинкой уже завладел Саша.– Ты чего это наших женщин бьёшь? – заорал на сторожа водитель автобуса и пнул мужика в спину.Сторож попытался ударить водителя, но тут с другой стороны подскочил Саша и огрел сторожа дубинкой. Сторож отмахнулся от дубинки, пригнулся и пробежал сквозь толпу, получив по пути пару увесистых пинков.– Сволочи, – заорал он с безопасного расстояния, – я при исполнении! Я вас всех посажу!– Сначала мы тебя посадим на твою же дубинку, – пообещал мужику водитель.– Иди сюда! – позвал сторожа Саша. – Иди сюда, упырь кладбищенский!Но сторож, пятясь назад, вытащил из кармана телефон и принялся набирать номер.– Полиция! – заорал он в трубку. – Полиция! Это с кладбища звонят. Сторож Михалчук. Тут у меня банда сатанистов. Оскверняют могилы. Пришлите наряд, пожалуйста. Или даже не наряд. Тут ОМОН нужен. Их человек пятьдесят. Избили меня. Да. Жду. Как в ворота войдёте, направо, тринадцатая аллея.Выключив телефон, сторож спрятал его в карман.– Через пять минут будут, – крикнул он напоследок, – сушите сухари!И скрылся между могил.– Баба Зина, чего он за тобой гнался? – спросила Светка.– Понятия не имею, – ответила баба Зина. – Иду по дорожке, памятники разглядываю, а тут этот ненормальный как прыгнет, как заорёт!– Просто так заорал? – продолжила допытываться Света.– А ты чего красные трусы на похороны надела? – вдруг спросила баба Зина у собеседницы.Света на мгновение запнулась от такого поворота. Все разговоры вдруг стихли.– А что? – наконец-то ответила она. – Какие хочу, такие и надеваю. Это же моё личное дело.– Нельзя на похороны красные трусы, – покачала головой баба Зина, – ой, нельзя.– А какие можно? – обалдело спросила Света.– Чёрные можно, – ответила баба Зина, – уважение надо иметь к покойным. Светлана не нашлась, что ответить, и отошла в сторонку. К ней тут же подошёл курьер.– Если хотите, я могу Вас поохранять от сторожа, – сказал он заговорщицким тоном, – пока Вы трусики будете снимать.– А зачем мне их снимать? – удивилась Света.– Ну, вот же, – курьер махнул рукой в направлении бабы Зины, – женщина сказала, что нельзя в красных кружевных трусиках. Надо снять. Я Вас поохраняю. Не здесь же, при посторонних, Вы будете их снимать?– А Вы не посторонний? – спросила Света.– Меня Максим зовут, – с готовностью представился курьер.– Я замужем, – ответила Света и, подумав, добавила: – Я кушать хочу. Вы не могли бы позвонить к Вам на работу и попросить привезти ещё пиццы?– Наши не поедут, – вздохнул Максим, – я им рассказал, что отсюда выходить нельзя. Они мне сначала не поверили, но потом пробили по интернету и подтвердили. Про эту вашу ясновидящую.– А другие, кто еду развозит по адресу? Может, они привезут? – вздохнула Света.– Сейчас попробую, – Максим достал телефон и отошёл вглубь аллеи.Но никто не соглашался везти еду на кладбище даже по двойному тарифу. Вместо развозчиков продуктов на кладбище приехала полиция – два сержанта с автоматами. Они подошли к могиле Клавдии Андреевны. Перекрестились.– Кто тут сатанисты? – спросил один из них, младший по возрасту и по званию – младший сержант.– Мы скорбящие, – привычно ответила за всех Алла Борисовна, – сатанистов среди нас нет. Это сторож тут сумасшедший: бегает по кладбищу и за голыми женщинами подглядывает.– За голыми? – переспросил младший сержант. – На кладбище? Вы тут совсем от скорби, я погляжу, сдурели.– Представьтесь, пожалуйста, – к полицейским подошла Леночка с девятого этажа, – и удостоверения ваши покажите.– Младший сержант Шалимов, – представился говоривший и показал Леночке документы.– Сержант Куцый, – отрапортовал его напарник и также показал ей корочки. Она кивнула головой.– Тут такое дело, товарищи, – подойдя вплотную к полицейским, начала рассказывать Леночка. – Мы все жильцы одного дома. Похоронили нашу старшую по дому сегодня. Вот её могила. И уже по окончании церемонии с одной из наших жиличек случился приступ, в результате которого она предсказала, что первый, кто выйдет из ворот кладбища, умрёт.– Вы это сейчас серьёзно? – перебил Леночку Шалимов.– Я понимаю, что звучит дико, но она ясновидящая, – вздохнула Леночка, – и, как видите, все мы в её предсказание поверили.– А раньше её предсказания сбывались? – поинтересовался Куцый.– Все до одного, – опять кивнула головой Леночка, – все до одного. Я понимаю, что это всё предрассудки, но всегда всё сбывалось. И вот мы здесь.– Скорбим, – добавила баба Зина, подходя поближе.– Хорошо, – посмотрев на стоящих рядом людей, сказал Куцый, – а сторож где?– Тут я, – отозвался сторож.Он вынырнул из-за могилы Клавдии Андреевны и подошёл к полицейским.– Я не знал про предсказание, – сказал он, – мне никто не доложил. Я просто пресекал попытки справлять нужду на могилах. А вот они на меня напали и отобрали дубинку. А я при исполнении. Михалчук моя фамилия.– Вот она, – Саша передал дубинку младшему сержанту.Тот повертел её в руках и отдал сторожу.– Спасибо, – сказал сторож, – а то у меня из оружия вот только это. А ружьё нам не положено.В это время у младшего сержанта заработала рация.– Шестой, шестой, что там у вас? – спросил женский голос из рации, прерываемый помехами.– Прибыли на место, – отрапортовал Шалимов, – нашли несколько скорбящих человек. Сатанистов не обнаружено.– Возвращайтесь, – скомандовала рация, – тут на Парковой, семнадцать, на детской площадке спиртное распивают.– Ой, а это наш дом, – прошептала стоящая рядом баба Зина.– Он так далёк, – брякнул Саша.– Это… – замялся Шалимов. – Мы должны территорию осмотреть. По инструкции.– По какой инструкции? – удивилась рация.– Осмотрим территорию и приедем! – вдруг рявкнул в рацию молчавший до сих пор Куцый. – На этой Парковой постоянно что-то распивают. Рация попыталась что-то сказать патрульным, но сержант выключил её.– Где сама ясновидящая? – спросил он строго.Наталья Васильевна встала со своего пригретого места и подошла к патрульным.– Что можете рассказать в связи с данным обстоятельством? – спросил её Куцый.– Ничего, – развела руками Наталья Васильевна, – я в этот момент отключаюсь.– Не помнит она ничего, – вмешалась в разговор баба Зина.– Ладно, – почесал затылок Куцый, – мы тут пройдёмся, осмотрим местность. По инструкции. А вы пока посидите, поскорбите. Михалчук, показывайте территорию.– Пойдёмте, – засунув дубинку за пояс, отозвался сторож, – у нас кладбище небольшое, но порядок. Всё пронумеровано, и везде таблички висят.Стражи порядка ушли осматривать территорию.Через полчаса приехал белобрысый курьер, которого вызвонил Максим, с тремя пакетами еды и одной коробкой напитков. Болтливая Света рассказала курьеру, почему тому пришлось ехать на кладбище. Курьер посмеялся над суеверными людьми, но почему-то остался. Так же, как и у Максима, у него внезапно закончился рабочий день, и обнаружились родственники, похороненные на этом кладбище, могилы которых срочно надо было навестить.Ещё через час подошли патрульные со сторожем. Начало темнеть. Сторож сбегал куда-то и включил фонари на тринадцатой аллее. Потом он опять куда-то сбегал и притащил две колоды игральных карт. Образовалось две группы играющих. Шесть человек играли в подкидного, ещё восемь – в покер. Сторож предложил условия игры, по которым проигравший выходит из ворот кладбища, но тут же получил в ухо от младшего сержанта Шалимова.В девять вечера пришёл муж Светланы, но её среди скорбящих не оказалось. Патрульные разбили людей на несколько групп и отправили прочёсывать кладбище. Светлану с Максимом обнаружили в вагончике сторожа. Её муж устроил сцену ревности и попробовал подраться с Максимом, но вмешались патрульные и пресекли драку. Они приковали мужа Светланы к кладбищенской ограде и составили протокол. В результате допроса Максима выяснилось, что ключ от своей бытовки им дал до утра сторож в обмен на бутылку коньяка. Коньяк вместе с продуктами на кладбище привёз белобрысый курьер.Начали искать сторожа. Нашли его мертвецки пьяным на могиле Гвоздева. Патрульные составили протокол, но в нём почему-то написали, что задержали распивающего спиртные напитки Михалчука Е. Н. на улице Парковой, дом семнадцать.Ближе к полуночи составили расписание, кто и когда спит в бытовке сторожа. Опытным путём выяснили, что в тесном помещении могут лечь восемь человек. Решили спать группами по два часа.Как только улеглась первая партия, среди картёжников разгорелся скандал. Как выяснилось, Семён Семёныч с шестого этажа вместе с Яной Геннадиевной с четвёртого этажа уговорили остальных играть на деньги. В результате белобрысый курьер проиграл им всё, что ему за еду и напитки отдал Максим и ещё двое предыдущих клиентов. Проиграл и заподозрил, что с ним играли нечестно. Прибывшие на крики белобрысого патрульные денежные средства изъяли и составили протокол. Там опять фигурировала улица Парковая. После чего полицейские включили рацию и отчитались о проделанной работе.– А вы когда в отделение-то вернётесь? – уважительно спросила рация.– Когда всех преступников на районе поймаем, тогда и вернёмся, – сурово ответил Куцый, – там на этой Парковой банда орудует, судя по всему.В это время к ним подошла Наталья Васильевна.– Я пошутила, – сказала она.– В каком смысле «пошутила»? – спросил Шалимов.– Не было никакого ясновидения сегодня, – пояснила Наталья Васильевна, – просто меня все уже достали с этим даром. Вот я и пошутила. Сказала, что умрёт первый, кто из ворот выйдет.– Как это, пошутила? – возмутилась баба Зина. – Это что за шутки? Со смертью не шутят. – Я всё наврала про то, что кто-то умрёт, – отчеканила Наталья Васильевна. Она развернулась и пошла по ставшей многим родной тринадцатой аллее к выходу.– Я на тебя в суд подам! – заорала ей вслед баба Зина.– Мне кажется, что она сейчас врёт, – вдруг сказала Светлана. – Она решила таким образом спасти того несчастного, который должен умереть. Её надо остановить.– Я всё-таки убью эту стерву, – сказал кто-то из темноты.– Остановите её! – закричала Светлана.– Мы Вас сейчас рядом с мужем прикуём, – пообещал ей младший сержант Шалимов.– Я с ним помирилась, – ответила Света, – освободите его, пожалуйста. Он больше не будет.– Потом, – пообещал Шалимов.Он и сержант Куцый поднялись и пошли за Натальей Васильевной. Вслед за ними потянулись и другие скорбящие.А Наталья Васильевна подошла к кладбищенским воротам, открыла одну из створок и вышла из кладбища. Первая. Все бросились вслед за ней. Сначала выбежал водитель. Он заскочил в свой автобус, завёл двигатель и гостеприимно открыл дверцы.– Залезай, домой всех отвезу и спать! – весело заорал он.Патрульные было забрались в свою машину, но дорогу им преградила Светлана.– Освободите моего мужа! – потребовала она.Шалимов выматерился и побежал освобождать мужа Светланы.– Все? – между тем спросил водитель автобуса. – Вроде больше народу было, когда сюда ехали.– Так в бытовке же восемь женщин спят, – вспомнила Нина со второго этажа, – мы про них совсем забыли!– Я никого ждать не буду, – заявил водитель.– Нет, Вам придётся подождать! – вдруг рявкнула Леночка. – Люди проснутся ночью на кладбище. Не приведи Господь такое пробуждение никому! А вам всем всё равно по одному адресу ехать. Мы в одном доме живём.– Хорошо, – согласился водитель, – но только быстро.– Я мигом! – крикнула Нина и умчалась будить спящих.– А эта, прорицательница ваша где? – спросил водитель. – Вышла и пропала куда-то.– Так она вышла и в машину села, – ответил Саша. – Пока все в автобус ломились, она уехала.– Что за машина? – удивился водитель.– Да ихняя машина, белый «Лексус», – пояснил Саша. – Видимо, муж за ней приехал.– Вот сволочь какая! – выругался водитель и добавил несколько непечатных выражений. Никто из находящихся в автобусе женщин на грязные ругательства никак не прореагировал.Пока освобождали мужа Светланы, пока будили и выводили из бытовки восьмерых женщин, Наталья Васильевна подъехала к своему дому.– Устал? – спросила она мужа.– Да, – ответил он. – Мало того, что рейс неудобный, ночью прилетать, так ещё жену с кладбища забирать пришлось. Вы что там ночью-то делали? – Да так, – вздохнула Наталья Васильевна, – отучивала людей верить в предсказания.– Отучила? – усмехнулся муж.– Не знаю, – опять вздохнула она, – а ты что такой злой-то?– Да когда подъезжал к вашему кладбищу, – начал рассказывать муж, – из ворот кошка вылетела и прям под колёса.– Задавил?! – ахнула Наталья Васильевна.– Не знаю, – ответил муж, – её в придорожную канаву отбросило. Я вышел посмотреть, а тут ты. Может, и живая. Кошки, они живучие.– Господи, хоть бы она умерла, – вдруг побледнела Наталья Васильевна.– Кто? – удивился муж.– Да кошка эта, – пояснила Наталья Васильевна и перекрестилась.«Лексус» въехал во двор, развернулся, припарковался. Наталья Васильевна с мужем вышли из машины и поднялись к себе в квартиру. Через полчаса приехал автобус с остальными жильцами. Полусонный народ вывалился из его тёплого нутра и разбрёлся по своим норкам. Кто-то по пути в подъезд ключом процарапал длинную борозду по правой двери «Лексуса».Над городом всходило солнце. В придорожной канаве очнулся кот Кузя. Он осторожно поднял голову, жалостливо мяукнул. Болела голова, и правая задняя нога не слушалась. Кузя опять мяукнул, шатаясь, приподнялся и медленно побрёл в сторону жилища сторожа, таща за собой непослушную лапу. Томящийся с похмелья Михалчук накормил кота, наложил шину на сломанную кошачью ножку, завернул мяукающее тельце в старую телогрейку.– Ну, в какую историю ты попал? – строго спросил он Кузю. – Машина сбила? Зачем на дорогу вылазил? На кладбище чего не сидится?– Мяу, – ответил Кузя.– Чего тебя за ворота-то потянуло? – продолжал бурчать Михалчук. – Что ты там забыл? Вон как тебе досталось! Но ничего. Вы, коты, живучие.– Мяу, – опять ответил Кузя.Если бы мог, он бы рассказал доброму Михалчуку, что ночью гнался за мышкой и поэтому-то выбежал из ворот. И что огромная белая машина отшвырнула его в сторону, сделав больно-пребольно.Но ему повезло. Он остался жив. А вот мышку расплющило под колёсами огромной машины. Она выбежала из ворот первая.